Древняя сирия. Что представляла из себя Сирия в древности? Древние деревни Северной Сирии

Конец существования Хеттской державы был положен в результате вторжения “народов моря” с юга и малоазийских племен с севера и северо-запада около 1200 г. до н.э. На ее территории - там, где находились железные и серебряные рудники города Тавра и на путях к ним по обе стороны хребта - остались города-государства Тувана (позже Тиана), Мелиц, мелкие горные царства Табала, а непосредственно в Сирии - Каркемиш и многие другие более мелкие города-государства.

Цари и духовенство этих городов-государств оставили нам многочисленные надписи, увековеченные на камне своеобразным иероглифическим письмом. Эти письмена были созданы во время существования Хеттской державы. Дешифровка историками и учеными этих надписей установила, что они были составлены на языке, близком к лувийскому.

Сравнительно недавно в юго-восточной части территории Малой Азии, в Кара-Тепе, на западном берегу реки Пирама (современный Джейхан), археологами был найден двуязычный эпиграфический памятник, одна из надписей которого является ханаанейской (финикийской), а другая - хеттской (иероглифической).

Эта интереснейшая находка создает возможные условия для окончательной бесспорной дешифровки хеттского иероглифического письма. Таким образом, обогатились наши знания истории стран, расположенных в юго-восточной части Малой Азии, а также Северной Сирии в течение почти пяти веков, с XVIII по XII вв. К этим столетиям относятся дошедшие до нас довольно многочисленные и в хорошей сохранности хеттские иероглифические надписи царей городов-государств вышеуказанных областей.

К концу II тысячелетия в Сирию проникают новые скотоводческие племена, которые разговаривали на арамейских диалектах семитической семьи языков. На протяжении первой половины I тысячелетия до н.э. коренное население Сирии полностью арамеизировалось. Все наиболее слабые и небольшие государства Северной Сирии после крушения Хеттской державы некоторое время еще были самостоятельными.

Во время раскопок на месте столицы царства Сам"аль (современный Зенджирли на крайнем севере Сирии, к востоку от гор Амана), основанного в начале I тысячелетия до н.э., археологами было найдено много ценных эпиграфических памятников, из которых самым замечательным являлась надпись царя Киламувы. Вышеназванный царь правил в 30 - 20-х годах IX в. до н.э. Она была написана на ханаанейском языке, очевидно, завоеватели еще некоторое время пользовались для официальных целей языком покоренного населения.

В этой надписи говорилось, что до вступления на престол Киламувы мушкабим (по существующему предположению, мушкабим - люди, которые принадлежали к числу местного порабощенного населения) “склонялись, подобно собакам, перед ба"аририм” (вероятно, завоевателями).

Завоеватели забирали у покоренного населения скот и другое имущество, тем самым, ставя покоренное население при выполнении земледельческих работ в полную зависимость от себя. В особенности невыносимым становилось положение покоренного трудового населения во время войны, когда для уплаты дани “деву отдавали за овцу, мужчину - за одежду”. Такова была тяжелая участь покоренного оседлого населения, возможно, и во всех прочих арамейских государствах.

Из надписи в Кара-Тепе известно о существовании в первые века I тысячелетия до н.э. на юго-восточном побережье Малой Азии государства дануниитов. Данунииты были, очевидно, одним из первых племен воинственных захватчиков, которые со стороны Эгейского моря обрушились на южные окраины Хеттской державы, к тому времени уже несколько ослабленной. Данунииты быстро покорили здесь местное население.

Их царь по имени Азитавадд, вступивший на престол около середины IX в. до н.э., оставляет нам надпись, в которой заявляет о “поручении”, данном ему богом Ва-алом, покорить близлежащие племена, чтобы расширить свое государство “от восхода солнца до его заката”.

Он пытался осуществить это, в частности, за счет Сам"аля. Царь Киламува в такой же надписи заявлял: “...одолел меня царь дануниитов”.

Но правитель царства Сам"аль призвал на помощь против подступившего к своим границам царя дануниитов дружественного ему ассирийского царя Салманасара III (859 - 824 гг. до н.э.), который в 30-х гг. IX в. имел хорошее войско и совершал свои завоевательные походы на запад. За помощь Киламува платил ассирийскому царю дань.

Спустя некоторое время, очевидно, воспользовавшись смутами, которые возникли в Ассирии в конце правления Салманасара III, Киламува освободил себя от ассирийской дани, которая ему к этому времени уже была в тягость. Киламува в своей надписи сообщает нам, что в это время для царства Сам"аль наступило благополучие, и он смог снабдить даже беднейших из мушкабим скотом и другим ценным сельскохозяйственным имуществом.

После смерти Киламувы его преемник в скором времени вошел в состав коалиции царей крайнего севера Сирии и юга Малой Азии против царства Хамат. Эта коалиция была враждебно настроенной к Ассирии и, возможно, ориентировалась на мощное царство Урарту, возникшее на Армянском нагорье.

Главным городом, в котором находилась верховная власть этого царства, был город Арпад, временно оттеснивший связанный с Ассирией Каркемиш.

Примерно в середине IX в. до н.э. образовалась относительно большое государство Хамат, которое расположилось на юге Сирии и имело в своих союзниках мощное государство Ассирию.

Вышеупомянутая враждебная Хамату коалиция нескольких государств вступила в новый союз с арамейским государством Дамаском, которое сложилось в конце II тысячелетия в Южной Сирии. Царство Дамаск славилось на рубеже II и I тысячелетий как торговый центр, который торговал не только своими товарами, но и перепродавал товары соседних городов государств. С помощью нового одомашненного животного - верблюда теперь возникла возможность преодоления пустынных сухопутных степей Сирии.

Дамаск, ставший центром скрещения торговых путей, которые связывали области Двуречья с побережьем Средиземного моря (естественно, через Сирийскую степь), и гегемоном мелких царств Южной Сирии, является в течение всего IX в. объектом вожделенных захватнических устремлений Ассирии.

Дамаск долго сопротивляется и отстаивает свою самостоятельность, призывая на помощь другие сирийские государства, а также государства Палестины, на которую изредка распространялась его гегемония. Цари Дамаска вместе с известной вышеупомянутой коалицией царств Севера вели борьбу против укрепившегося царства Хамат, бывшего союзником Ассирии.

Один из эпизодов этой войны в конце IX в. до н.э. был увековечен и дошел до наших дней благодаря царю Хамата Закиру, который в надписи-заявлении рассказывает об этой войне. Закир, говорится в надписи, найденной недалеко от Алеппо, успешно отразил натиск коалиции, которую возглавлял Бенхадар - царь Дамаска. В результате этого коалиция, потерпев поражение, очевидно, распалась.

Разоренные постоянными войнами сирийские государства, ослабленные к тому же внутригосударственными смутами, в течение IX - VIII вв. до н.э. были завоеваны более мощной Ассирией и вошли в состав Ассирийской державы.

Последним вошел в состав Ассирийского государства более хрупкий экономически город Каркемиш (717 г. до н.э.) Когда-то надежный оплот хеттов, этот город стал убежищем для ассирийской армии в ее последней битве в 605 г. до н.э. против непобедимых тогда войск мидян и вавилонян.

Понятие «Сирия» - это понятие современное, придумали его в 1929 году, а окончательно закрепили только в 1949 году, после окончания Второй мировой войны. В связи с этим очень сложно говорить о Сирии в древности - это все равно что говорить о России в древности. Ведь в древности ее просто не было, Россия как государство юридически существует с XVIII века.

На территории современной Сирии в древности были разные образования и государства с центрами в разных местах. Хронологически уникальность этой территории достаточно очевидна: современные Сирия и Ирак - это территории, где возникли самые древнейшие цивилизации - древнее китайской и индийской. С IV по I тысячелетие до н.э. Сирия была частью цивилизации Древней Месопотамии (Междуречья). Эта цивилизация замечательна во многих отношениях: именно в Древней Месопотамии впервые была придумана письменность, именно там были совершены замечательные открытия в астрономии, медицине и математике. Месопотамские ученые долго задавали тон в этих дисциплинах. Кроме того, в Древней Месопотамии была создана литература, написала «Песнь о Гильгамеше» - одно из старейших литературных произведений в мире.

В I тысячелетии до н.э. начинается смена эпох, область Сирия (куда мы должны включить часть современного Ирака, Ливана и Израиля) становится частью поздневавилонской, а затем и персидской державы Ахеменидов. В IV веке эти области были завоеваны знаменитым Александром Македонским - и как раз в это время начался новый большой взлет культуры на сирийской территории. Как мы знаем, Македонский в 334 году до н.э. вступил в Малую Азию, дошел до Дамаска, свернул на восток, достиг Пальмиры и победил при Гавгамелах персидского царя Дария, дошел до Северной Индии, где и скончался. На территории Плодородного Полумесяца, сирийской пустыни и Месопотамии возникает держава Селевкидов - диадохов Александра. В это время для нашей области стал характерен синтез греческой и восточной культур - возникает эллинистический Восток. Именно тогда главным языком на территории государства становится арамейский язык, а название «Сирия» как область распространения арамейского языка постепенно приживается. Затем Сирия оказывается в составе Римской империи, а вскоре, на краткое время, - в составе Парфянской державы. С III по VII век Сирия становится разделенной между двумя империями - Восточно-Римской (Византийской) и Персидской. Все это время главным языком Сирии был арамейский.

В это время на территории Сирии возникает христианская культура, и она существует на границе двух миров - персидского и римско-эллинистического. Христианская культура стала мостом между Римом и Персией. В это же время Сирия получила большое значение, потому что она находилась на караванном пути, который соединял Ближний Восток с Китаем. Через Пальмиру шел Великий шелковый путь.

Последний период взлета Сирии связан с существованием на ее территории Арабского халифата со столицей в Дамаске - это произошло в VII веке. С 750 года центр Халифата перемещается восточнее - в Багдад, который специально для этого был построен. Багдад (сейчас это столица Ирака) становится центром науки и искусства, и прекращается все это только в XIII веке, когда монголы взяли Дамаск и Багдад, а цивилизация Арабского халифата прекратила свое существование. Начинается эпоха упадка, которая продолжается до сих пор - с той только разницей, что в колониальное время (когда территориями владели французы) Дамаск и столица Ливана Бейрут стали на некоторое время центром колониальной культуры.

Упадок Сирии начался с упадком Халифата в XII веке, с монгольскими завоеваниями он усугубился. За монголами пришли турки, которые начали давить арабов, - и арабы стали деградировать в течение нескольких столетий. Лидерство в исламском мире перешло к мамлюкскому Египту. Турки многого не позволяли местным жителям, держали сирийскую политическую и культурную жизнь под своим контролем. Вилайет Сирия в османское время был многонациональным, помимо арабов там жили арамеоязычные ассирийцы, армяне, персы, курды. Именно тогда сложилась Сирия как единство, а то, что называется сейчас «джумхурийет Сурья», - это постколониальная история, которая живет воспоминаниями о прошлом.

Процесс исламизации Сирии был очень сложным, и произошел он не за один год. Можно сказать, что он так никогда до конца и не завершился, а Сирия так и не стала полностью мусульманской. Местное население Сирии в VII веке, когда арабы начали захватывать страну, было в основном христианским - и эта часть населения так христианской и осталась.

В результате арабских завоеваний религиозный пейзаж в Сирии стал более разнообразным. В мусульманской традиции Сирию часто называли Шāм, хотя этот термин соответствует более широкой территории Древнего Ханаана, французы обычно называют ее Левант. Власти Сирии с VII века были исламскими, а население - исламским и христианским. Впрочем, население Сирии всегда было поликонфессиональным - даже во времена Римской и Персидской империй.

Нельзя сказать, что многие сирийцы-христиане покинули границы страны после воцарившегося в ней Халифата. Мобильность в те времена была очень низкой, и люди с большим трудом куда-то переезжали, хотя некоторые сирийцы и мигрировали в Римскую империю. Массовое бегство - это все-таки черта более поздних времен. Вот во времена монгольских завоеваний часть Сирии переселилась в Египет. А в VII веке люди свое отношение к месту жительства определяли на основе богословских концепций, а не эмпирических знаний.

Важно понимать, что исламизация страны не принесла большого вреда науке и культуре. Сейчас нередко исламизация сравнивается с каким-то регрессом, но в те времена исламское государство было довольно прогрессивным. Халифат предлагал порой более эффективные (по сравнению с византийскими) способы администрирования, социальные и политические формы. Поэтому исламизация в VII веке была синонимом «переустройства». Халифат - это теократическое государство, где халиф («наместник Пророка Всевышнего») активно покровительствовал ученым, философам, поэтам. Население исламских государств в те времена свободно перемещалось из одной области Халифата в другую, из персидской Бухары - в Марокко, например.

Мнение, что исламизация нанесла прямой вред науке и искусству, - это мнение, в основе которого лежат невежество и исламофобия. В Дамаске и Багдаде работали школы, был создан Бейт ал-Хикма, «Дом Мудрости» - особый центр наук и искусств. В IX–X веках в Сирии наметился большой прогресс в науке и культуре. В «Доме Мудрости» проходили встречи и конференции ученых, была обширная библиотека, работали научные школы. Именно там были сделаны переводы многих сочинений Аристотеля.

Большинство арабских изобретений были сделаны на сирийской территории. Арабские математики впервые применили формализованный способ записи математических процедур. Тогда же были заимствованы индийские цифры, которые упростили способы числовой записи. Арабские математики применили впервые десятичные дроби, придумали уравнения, открыли общий вид бинома Ньютона, рассчитали стереометрические закономерности. Астрономы рассчитали поправку к углу наклона эклиптики, знаменитый Гебер разработал астролябию, Ал-Битруджи рассчитал законы движения планет. Была придумана система каталогизации астрономических тел, которая применяется до сих пор. Ее наиболее яркое выражение - каталог небесных тел «Альмагест», составленный арабами на основе греческих и ближневосточных астрономических знаний того времени. Инженеры арабского мира придумали коленчатый вал, клапанный насос, водяные часы, первых роботов-музыкантов.

В арабском мире возникла алхимия - и именно арабы начали классифицировать химические элементы. Были сделаны большие шаги в филологии и лингвистике - например, создается учение о звуках (теория вокализма-движения, харакят), создается теория стиха, начинают развиваться диалектология и филологическая критика. В геометрии, физике были сделаны свои открытия. Активно развивалась география - среди арабов было много путешественников, которые писали книги на основе своих странствий. Благодаря этим книгам составлялись карты мира.

Медицина предполагала преемственность Ближнего Востока по отношению к Античности. Основы медицины были заложены Гиппократом, гиппократическая школа передала знания Галену, а при Галене в Пергаме возникла медицинская традиция - галенизм. В Сирии начали активно переводить медицинскую литературу на арамейский язык. Сирия стала репродуцировать античную науку, но при этом вносить и свой вклад - например, впервые была сформулирована концепция инфекции, даны объяснения многим физиологическим процессам, систематизирована натуропатия. Кроме того, в арабском мире возникла классификация болезней, введено понятие нервной системы - в Древней Греции считалось, что нервы - это сосуды, по которым в организм течет загадочная пневма.

Алексей Муравьев, кандидат исторических наук, руководитель ближневосточного направления Школы востоковедения НИУ ВШЭ, старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН. Газета.ру

СИРИЯ. ИСТОРИЯ
Современное сирийское государство появилось после Первой мировой войны, когда Франция получила от Лиги Наций мандат на управление Сирией и Ливаном, а Великобритания - на Палестину и Трансиорданию. До этого времени понятие Сирия включало все эти четыре страны плюс небольшие районы, находящиеся в настоящее время на юге Турции и на северо-западе Ирака. Таким образом, история Сирии до 1920-х годов относится к гораздо большей территории, иногда называемой Великой Сирией, чем нынешние земли страны, собственная политическая история которой начинается лишь с этого времени.
Древняя культура и история. Раскопки в районе Телль-Мардиха, непосредственно к югу от Халеба, показали, что ок. 2500 до н.э. в этой местности находилась столица богатого и сильного государства Эбла. Его выборный глава и сенат, состоявший из знати, правили северной Сирией, Ливаном и частью территории северной Месопотамии, имея главным противником царство Мари, существовавшее в долине Евфрата. Эбла вела активную торговлю деревом, тканями и металлическими изделиями с небольшими государствами-городами долины Евфрата и северной Персии, а также с Кипром и Египтом; между ней и ассирийским городом Ашшур, на севере Месопотамии, и городом Хамази, на севере Персии, были заключены договоры о дружбе. В 23 в. до н.э. Эбла была завоевана Аккадом, ее столица была уничтожена до основания. Около 1760 до н.э. территория Сирии была включена в состав Вавилонии, а столетие спустя ее покорили хетты. В свою очередь, вызов хеттам бросил египетский фараон Рамсес II, но его армия не смогла овладеть Сирией, потерпев около 1285 до н.э. поражение в битве при Кадеше (в окрестностях совр. Хомса). В течение следующего столетия долину р.Иордан обжили древнееврейские племена, которые вскоре начали борьбу с филистимлянами, населявшими средиземноморские города Ашдод, Ашкелон и Газа. Приблизительно в то же время большая часть побережья Средиземного моря оказалась в сфере торгового влияния финикийцев, активную сухопутную торговлю с регионом Индийского океана вели арамеи. В 9 в. до н.э. сирийские земли попали преимущественно под власть ассирийцев. Их, в свою очередь, подчинили себе халдеи, самым известным правителем которых был Навуходоносор, царь Вавилонии, захвативший в 587 до н.э. Иерусалим. Через 50 лет государство халдеев было покорено Ахеменидами, которые продолжили наступление на запад и подчинили себе основные районы Сирии и Анатолии. После похода Александра Македонского в 4 в. до н.э. Сирия, при династии Селевкидов, вступает в эпоху эллинизма. Его влияние сказалось прежде всего на знати сирийских городов, которая была эллинизирована, а сами они вступили в соперничество с городами Малой Азии и Александрией. К концу эпохи Селевкидов в регионе возникло несколько небольших царств, таких как Израильское государство, созданное Маккавеями. В 1 в. до н.э. территория Сирии была завоевана Римом. В течение следующих семи веков она была важной провинцией сначала Римской, а затем Византийской империй. Сирийцы были известны в Средиземноморье своими торговцами, военачальниками, учеными, правоведами, жрецами и чиновниками. Полусирийская династия Севров правила в Риме почти 40 лет с 193 до 235 н.э. Сирия оказалась центром становления и распространения христианства: Антиохийский и Александрийский патриархаты, были самыми старыми и влиятельными на Востоке до тех пор, пока первенство не перешло к Константинопольскому патриархату. В 3 в. н.э., по мере усиления политической раздробленности, в зоне Средиземноморья за обладание Сирией боролись различные царства и племена. Некоторые из этих государственных образований, такие, как Пальмира, Эдесса и Хатра, были арабскими и имели тесные политические и экономические связи с бедуинами Северной Аравии и Трансиордании. За лояльность арабских вождей южной Сирии боролись вначале римские наместники, а потом цари Сасанидского Ирана. Когда в середине 6 в. византийцы начали строительство новых укреплений, Сасаниды предприняли ответное большое наступление, в результате которого была опустошена Антиохия. Война в южных районах Сирии продолжалась 50 лет и завершилась захватом персами Иерусалима в 614. Сасанидские полководцы правили Сирией приблизительно до 630, когда Византия вернула себе крупнейшие города региона и попыталась возродить союз с бедуинами восточной Сирии и северной Аравии. Вмешательство византийцев в дела племен, населявших приграничные с Сирией местности, стало препятствием на пути распространения ислама из центральной Аравии и южного Ирака. Исламские правители Мекки и Медины в течение длительного времени поддерживали добрые отношения с купцами сирийских городов Бостра и Газа, караваны которых перевозили зерно и пряности между Йеменом и Трансиорданией. Для того чтобы обезопасить эти торговые пути и склонить южно-сирийских бедуинов к принятию ислама, пророк Мухаммед начиная с 631 направил несколько экспедиций в пустынные районы вокруг Дамаска и Газы. После того как все попытки добиться убедительной победы над византийцами и союзными им племенами окончились безуспешно, из южного Ирака в Дамаск в 634 был переброшен самый талантливый арабский полководец Халид ибн аль-Валид. После побед при Аджнадайне, Фахле и Мардж-эс-Суффаре его войска вошли в Бостру и Дамаск, а в 635 заняли Баальбек и Хомс. Однако византийская армия численностью ок. 100 тыс. человек, в которую входили также армяне, жители Халеба и Антиохии и сирийские бедуины, предприняла контрнаступление. Осенью 636 она сошлась в яростной битве при р.Ярмук со значительно меньшими силами мусульман, на стороне которых в этом бою сражались и женщины. Разбитые византийцы бежали, а их победители вновь захватили Дамаск и Хомс. В 637, вскоре после падения Иерусалима и Газы, им сдались Халеб, Антиохия, Хама и важный в стратегическом отношении город Киннасрин. В горных районах вокруг Цезареи, Латакии, Триполи и Сидона сопротивление мусульманам продолжалось до середины 640-х годов.
Первый мусульманский период. Еще при жизни поколения, завоевавшего Сирию, богатство, уровень развития ремесел и населенность сирийских городов побудили сторонников ислама перенести центр исламского государства в Дамаск (из Мекки и Медины). Начиная с 661, когда правитель Сирии Муавия объявил себя халифом, и вплоть до 750 Дамаск оставался местом пребывания династии Омейядов и столицей Арабского халифата. Государство Омейядов управлялось сирийцами, причем как мусульманами, так и христианами, а сирийские солдаты воевали с войсками византийских императоров. На смену греческому в качестве государственного языка пришел арабский. Однако отдельные элементы эллинистического наследия сохранились, так как арабы постепенно переняли культуру, социальную организацию и политическую систему, с которыми они столкнулись в сирийских городах. В 8 в. региональные, религиозные и династические противоречия привели к тому, что Дамаск, а с ним и Сирия потеряли свое значение. На смену Омейядам пришла династия Аббасидов, сделавшая своей столицей Багдад. Население Сирии уменьшилось, богатство местных городов поблекло. В течение следующих трех столетий в условиях относительного оскудения и политической нестабильности в регионе многие сирийцы перешли в ислам. В обиход вошел арабский язык, хотя в некоторых отдаленных селениях продолжали говорить на арамейском. Христиане, опасаясь за свою безопасность, целыми общинами переселялись в горы. С началом упадка Аббасидов северные границы Сирии стали более уязвимыми для нападений византийцев. В регионе возникли мелкие мусульманские и христианские княжества, которые обращались за помощью то к Багдаду, то к Константинополю. Процветали различные еретические секты, широко распространился шиизм, ставший основой учений алавитов и друзов. Из Египта (центра фатимидских исмаилитов), Персии (центра ассасинов) и Месопотамии проникли тайные учения, проповедовавшие революционные политические, социальные, религиозные и философские воззрения. Общий интеллектуальный потенциал страны способствовал творчеству поэтов и писателей. При шиитском дворе Хамданидов в Халебе философ аль-Фараби создал трактаты о мировоззрении Платона и Аристотеля, писал книги по медицине, математике, оккультным наукам и музыке. Тогда же жил великий Абу-ль-Фарадж аль-Исфахани, составитель антологии арабоязычной поэзии Книги песен, которую называли "основополагающим источником для изучения художественной литературы". Крупнейшими представителями сирийской культуры той эпохи были поэты Абу-ль-Ала аль-Маарри и аль-Мутанабби. Первый получил особую известность за свое Послание о прощении, многие четверостишия из которого оказали сильное влияние на поэзию Омара Хаяма, а ряд специалистов считает, что и Божественная комедия Данте была написана под влиянием данного произведения. Аль-Мутанабби был придворным стихотворцем Хамданидов, чей цветистый стиль до сих пор делает его самым популярным классическим поэтом арабского мира.
Вторжение тюрок-сельджуков. Период возрождения Сирии, пришедшийся на 10 - начало 11 вв., был замедлен завоеванием ее внутренних районов тюрками-сельджуками, пришедшим из Малой Азии и северной Месопотамии. Вторгшиеся в Сирию племена входили в состав огромной персидской державы Сельджукидов, но вскоре порвали свои вассальные отношения с ней и создали два самостоятельных государства, со столицами в Дамаске и Халебе. Сельджуки никогда не проникали в южную Сирию, которая оставалась под властью местных правителей, таких как Танукиды, или находилась в вассальной зависимости от египетских Фатимидов. В конце 11 в., как следствие вторжения крестоносцев, прибывших из Западной Европы, произошло дальнейшее раздробление и ослабление Сирии.
Крестовые походы. В конце 11 в. в стране появились европейские рыцари, высадившиеся в Антиохии, а затем и в других пунктах на побережье Средиземного моря. К началу 12 в. на сирийской территории были созданы четыре государства крестоносцев: Княжество Антиохийское, Графство Триполи, Иерусалимское королевство и Графство Эдесское. Вслед за христианами в регион устремились сельджуки. Наместник Мосула эмир Маудуд снарядил поход в северную Сирию и в 1111 осадил Халеб. Против сельджуков выступили местные тюркские и арабские лидеры, в частности властитель Дамаска, который нанял ассасинов для совершения набегов на сельджуков. Однако с его смертью в 1128 сотрудничество между городскими властями и ассасинами прекратилось, и новый мосульский эмир Зенги немедленно вторгся в северные районы Сирии и занял Халеб. После этого династия Зенгидов при поддержке курдских конников, нанятых в качестве ударной силы, под предлогом нависшей угрозы со стороны государств крестоносцев установила свой контроль над всей Сирией. Один из курдских полководцев Салах-ад-Дин (Саладин), прославившийся походом в Египет в 1160-е годы, после смерти Нур-ад-Дина ибн Зенги в 1174 встал во главе государства Зенгидов и одновременно выступил против крестоносцев и халифата Аббасидов в Ираке. В 1187 его войска разбили армию Иерусалимского королевства, но были измотаны последовавшим за этим 3-им крестовым походом, который возглавили Ричард I, Филипп II Август и Фридрих I Барбаросса. Преемники Салах-ад-Дина, Айюбиды, сохранили контроль над внутренними районами Сирии, но вынуждены были вести упорную борьбу с сельджукским Конийским султанатом на севере, государствами крестоносцев на западе, и с различными тюркскими государствами, существовавшими в районе Мосула и западной Персии на востоке. В 1260 пришедшее в упадок государство Айюбидов подверглось нашествию монголов под предводительством Хулагу-хана, который овладел Халебом и Дамаском, но был остановлен силами мамлюков во главе с Кутузом в битве при Айн-Джалуте, на севере Палестины.
Правление мамлюков. Сразу после поражения монголов Кутуз был убит Бейбарсом, принявшим титул султана и положившим начало мамлюкской династии, которая правила Египтом и Сирией. В течение 1260-х годов Бейбарс захватил наиболее важные из еще остававшихся укрепленных пунктов исмаилитов в горах Сирии. В конце века султан Ашраф Салах-ад-Дин Халил захватил последние крепости крестоносцев на сирийском побережье Средиземного моря. Уже в течение первого века правления мамлюков в Сирии была создана эффективная административная система, восстановлена торговля как с Востоком, так и с Западом и начался подъем ремесла и сельского хозяйства. Своего наивысшего расцвета Сирия достигла, когда ею правил Насир Мухаммед ибн Калаун (1310-1341). Но уже при его ближайших преемниках, вследствие прокатившейся по Сирии чумы и усиления торговой конкуренции со стороны государств Анатолии и Северной Африки, держава мамлюков вступила в период относительного упадка, что открыло путь тюрко-монгольскому полководцу Тимуру (Тамерлану) к захвату Халеба и Дамаска. Заняв их в 1401 на короткий срок, Тимур начал переселять талантливых ремесленников из этих городов в свою столицу Самарканд. Тем временем мамлюкские султаны в Каире обратили взоры на Аравию и земли на берегах Красного моря, а северная Сирия стала объектом притязаний Тимуридов, османов и других тюрок. К концу 15 в. соперничество между мамлюками, османами и иранскими Сефевидами переросло в настоящую войну. Воспользовавшись борьбой, которую мамлюки были вынуждены вести против португальцев, устраивавших набеги на зону Красного моря, султан Османской империи Селим I в 1516 без труда покорил Сирию.
Османский период. В течение следующих четырех веков Сирия входила в состав султаната и управлялась из Стамбула. Вскоре после завоевания османами она была разделена на три провинции: Триполи, Халеб и Дамаск, в состав которой входили все земли к югу от Дамаска до границ с Египтом. Позднее были созданы еще несколько провинций, в том числе Сидон и Акра (совр. Акка). Во главе каждой провинции стоял паша, подчинявшийся непосредственно столичной администрации. Каждый паша управлял своей подведомственной территорией с помощью местных отрядов кавалерии и когорты гражданских и судебных чиновников, пользовавшихся значительной степенью самостоятельности. Порядок, установившийся в регионе, способствовал возрождению торговли и производства в 16 в., но после 1600 в результате борьбы, которую начали вести между собой власти на периферии, центральное казначейство в Стамбуле и крупные торговые дома, хозяйство стало деградировать. Рост голландской и английской торговли в Средиземноморье и в странах Индийского океана ускорил упадок экономики Османской империи. В 18 в. Халеб и Бейрут превратились в главные торговые центры Сирии; в нескольких городах были созданы колонии европейских купцов (большая часть торговли с Европой проходила через их руки). Для работы среди местных христиан стали во множестве прибывать миссионеры, особенно францисканцы и иезуиты. Контакты между миссионерами и местными властями привели к дальнейшему расслоению сирийского общества. Воспользовавшись ситуацией, сильные местные кланы отложились от центрального османского правительства. Активизировалась междоусобная борьба, и в результате одного из таких конфликтов в изолированный горный район к юго-востоку от Дамаска переселилась потерпевшая поражение секта друзов, а сам этот район получил название Джебель-эд-Друз. В конце 18 в. большая часть южной Сирии подпала под власть паши Акры Ахмада аль-Джаззара, который пытался модернизировать административную систему и способствовал развитию экономики. К концу 18 в. европейские державы начали активно вмешиваться во внутренние дела Сирии, устанавливая свои сферы влияния. Так, французы поддерживали маронитов и других сирийских католиков, русские заявили о своем праве защищать православных, а британцы предложили свою дружбу друзам. В 1798-1799 войска наполеоновской Франции, не сумев захватить Египет, высадились на сирийском побережье. Аль-Джаззару с помощью британского флота удалось остановить французов у Акры, вынудив Наполеона вернуться во Францию. Успехи Сирии в развитии отраслей материального производства и торговли привлекли к ней внимание могущественного египетского правителя Мухаммада Али, армия которого вторглась в страну осенью 1831. Египетский военачальник Ибрагим-паша установил централизованное государственное наблюдение за сирийской экономикой. Продолжали развиваться коммерция и сельское хозяйство, но они уже не контролировались местной знатью. Процветала торговля с Европой, проходившая в частности через бейрутский порт. Импорт дешевых британских тканей разрушил местные текстильные ремесла в Халебе и Дамаске, в то же время повышение спроса на оливковое масло, хлопок и шелк в европейских государствах и Египте упрочило позиции сирийских торговцев-христиан. Столкновения между египетскими войсками, размещенными в Сирии, и османскими силами в Анатолии вынудили в 1839 европейские державы вмешаться, чтобы поддержать авторитет Османской империи на Ближнем Востоке. Британские и османские агенты подтолкнули друзов к восстанию против египетской армии. При этом объединенный англо-австрийский флот установил блокаду Бейрута, что заставило Ибрагим-пашу вывести свои войска из страны в 1840. С восстановлением власти султана Сирия подпала под действие англо-османской торговой конвенции 1838, открывавшей имперский рынок для европейских товаров. Их приток разрушил основные отрасли кустарно-промышленного производства и побудил городских торговцев и знать страны начать активную скупку сельскохозяйственных земель. Тенденция к их переходу во владение горожан, не проживавших в своих поместьях, усилилась после 1858, когда в Османской империи был принят новый закон, разрешавший переводить общинные земли в деревнях в частную собственность в обмен на выплату более высоких. В последней четверти 19 в. французские компании получили многочисленные концессии в Сирии в обмен на предоставление займов Османской империи. Французы вкладывали средства в сирийские порты, железные и автомобильные дороги. По мере упадка материального производства начался рост антихристианских и антиевропейских настроений. Эта тенденция привела к усилению европейского вмешательства в политическую жизнь Сирии, что способствовало росту недовольства местной арабской элиты османским правлением. В 1890-е годы в Халебе, Дамаске и Бейруте возникли общества, выступавшие за независимость Сирии от Османской империи. Число этих обществ быстро увеличилось на рубеже 19-20 в. Своего пика арабские национальные настроения достигли после июльской революции 1908 в Стамбуле, приведшей к власти младотурок. Когда стало очевидно, что младотурки будут защищать в первую очередь интересы тюрко-язычного населения, во главе нескольких организаций, выступавших за автономию арабских провинций, встали сирийцы.
Первая мировая война. С началом Первой мировой войны верховное командование османских войск перебросило арабские дивизии 4-й османской армии в Гелиболу (в Европу). Многих руководителей национального движения военный губернатор Сирии Джамаль-паша приказал арестовать или депортировать. Тем не менее поддержка арабских националистов на местах продолжала расти как следствие серьезного кризиса всех отраслей экономики, вызванного повышением налогов на военные нужды и британской блокадой средиземноморских портов в период войны. Толчком для дальнейшего подъема движения послужило восстание, которое поднял в Аравии, при поддержке англичан, шериф Мекки Хусейн ибн Али, надеявшийся таким образом создать независимое арабское королевство. Когда же арабская армия во главе с его сыном Фейсалом ибн Хусейном в октябре 1918 вступила в Дамаск, она была встречена как освободительница. Город был объявлен местопребыванием независимого правительства всей Сирии. Одновременно в Бейруте была создана собственная арабская администрация. На ответственные посты в обоих случаях были назначены выходцы из Сирии, получившие опыт управленческой работы в Османской империи и Египте. Обе администрации направили своих представителей на Всеобщий сирийский конгресс, созванный в июле 1919 в Дамаске, на котором была принята резолюция, призывавшая к провозглашению полной независимости Сирии, созданию конституционной монархии во главе с Фейсалом и обеспечению правовой защиты всем меньшинствам. В то время как сирийские националисты выступали за автономию, британские и французские представители начали обсуждать вопрос о будущем государственном устройстве страны. Договоренности между ними нашли воплощение в решениях конференции в Сан-Ремо в апреле 1920, в соответствии с которыми правительство Фейсала в Дамаске распускалось, Франция получала мандат Лиги наций на управление Сирией и Ливаном, а Великобритания - на управление Палестиной и Трансиорданией. Известие о решениях конференции в Сан-Ремо вызвало массовые протесты в крупнейших сирийских городах, а представители национальной буржуазии предложили крупному помещику Хашиму аль-Атаси возглавить откровенно антифранцузское правительство. Фейсал попытался выступить посредником между воинствующими националистами и французами, признав в июле 1920 мандат Лиги наций и используя новобранцев для подавления выступлений в городах. Когда французские войска предприняли поход на Дамаск с целью взять власть, группа добровольцев во главе с Юсуфом Азме заняла оборону в районе города Маисалун, пытаясь остановить их наступление. Отряд Азме был разбит, и в конце июля французы установили контроль над всей Сирией. (В 1921 англичане объявили Фейсала королем Ирака, на который они также получили мандат, а его старшего брата Абдаллаха сделали сначала эмиром, а потом и королем Трансиордании.)
Французский мандат. Французские власти в Сирии попыталсь подавить арабское национальное движение, используя принципы "разделяй и властвуй". Для этого они укрепляли религиозные меньшинства и способствовали распрям на конфессиональной основе. Маронитский район в Горном Ливане был расширен путем присоединения к нему преимущественно мусульманской долины Бекаа и городов Триполи, Бейрут, Сайда и Сур (Тир). Остальная часть Сирии была разделена на пять полуавтономных единиц: Дамаск, Халеб, Латакию (область алавитов), Джебель-эд-Друз (область друзов) и Александретту (совр. Искандерун, передан Турции в 1939). Кроме того, на крайнем северо-востоке страны в районе Ракки и Дейр-эз-Зора был выделен отдельный округ, управлявшийся непосредственно из центра. Политическими делами этих территорий ведал верховный комиссар в Дамаске, назначавший всех правительственных и местных чиновников и отвечавший за режим чрезвычайного положения, введенного в 1920. Условия мандата открывали сирийский рынок для свободного доступа на него всех государств-членов Лиги наций. В результате страну наводнили заморские товары. Особенно гибельную роль импорт сыграл для сирийской текстильной промышленности: за период между 1913 и 1926 численность ткачей в Халебе сократилась наполовину, а количество действовавших ткацких станков - на 2/3. Из-за безработицы, достигавшей в городах почти 25%, и притока большого числа армянских беженцев из Турции, искавших даже низкооплачиваемую работу, произошло падение уровня заработной платы. В 1925 друзы из Джебель-эд-Друза подняли мятеж против французов. В октябре лидеры национального движения организовали восстание в Халебе и Дамаске, однако после двух дней артиллерийских обстрелов Дамаска, приведших к гибели 5 тыс. сирийцев, оно было разгромлено. В 1926-1927, на фоне продолжавшейся борьбы друзов по стране прокатилась первая волна выступлений рабочих, недовольных своим тяжелым положением. В Халебе и Хомсе начались отдельные стихийные забастовки, вскоре перекинувшиеся и на Дамаск, но они были жестоко подавлены вооруженной силой. Удушение рабочего движения привело к росту сочувствия по отношению к Народной партии. Эта либеральная националистическая организация была создана городской буржуазией и поддержана мелкими городскими торговцами и сельскими помещиками, которые оказались в трудном положении в результате проводимой в условиях мандата экономической политики. Вскоре Народная партия установила контроль над Учредительным собранием, созванным администрацией в 1925 для того, чтобы сбить волну народного недовольства. В 1928 преемник Народной партии Национальный блок выдвинул проект Конституции страны, предусматривавший реинтеграцию Сирии и не оставлявший в ней места для колониальных властей. Вслед за этим верховный комиссар распустил Учредительное собрание, а в 1930 ввел в действие новую Конституцию, которая подтверждала французский контроль над страной, но предусматривала наличие выборного президента и однопалатного парламента. В 1935 власти одобрили новый закон о труде, который ограничивал перечень профессий, представителям которых разрешалось объединяться в профсоюзы, и поставил рабочие синдикаты под жесткий контроль государства. В ответ на принятие этого закона по стране прокатилась вторая волна выступлений трудящихся. В 1936 профсоюзы Дамаска объединились в единый тред-юнион, а спустя два года в Дамаске, Халебе и Хомсе образовали Всеобщую федерацию профсоюзов. Выступления рабочих организаций создали условия для принятия Национальным блоком в январе 1936 "Национального пакта", в котором вновь поднимался вопрос о провозглашении независимости и подготовке проекта новой конституции. Опубликование этого пакта совпало с пятидесятидневной всеобщей забастовкой, парализовавшей деятельность рынков, школ, коммунальных служб и фабрик по всей стране. Французские власти попытались подавить забастовку, но тщетно. В результате у верховного комиссара не осталось выбора, и он начал переговоры с Национальным блоком. По итогам переговоров был подготовлен договор, в соответствии с которым де юре признавалась независимость Сирии и созывался новый парламент, но одновременно подтверждались и широкие права французов в военной и экономической областях. На выборах в ноябре 1936 Хашим аль-Атаси был избран президентом страны, а большинство мандатов в парламенте получил Национальный блок. Подавление восстания арабов в Палестине в апреле 1936 раскололо национально-освободительное движение в Сирии по классовому принципу. Рабочие и городские торговцы под покровительством различных исламистских группировок организовали сбор продуктов питания, денег и оружия для отправки в Палестину, а также провели забастовки в поддержку восставших, выступивших против британского правления и еврейской иммиграции. Более богатые торговцы и промышленники, в частности в Дамаске, попытались ограничить размер сирийской помощи: их основной заботой было защитить наиболее прибыльные рынки и убедить британцев в необходимости независимости Сирии. Они опасались также, что восстание в Палестине подтолкнет сирийских рабочих и крестьян к политическим выступлениям. Недовольство умеренной позицией Национального блока по палестинскому вопросу привело, в конечном счете, к отчуждению панарабского крыла, центром активности которого был Халеб, и к расколу правящей коалиции. Воспользовавшись этим обстоятельством, французы вновь ввели в Дамаске чрезвычайное положение, и в 1939 верховный комиссар приостановил действие Конституции, распустил парламент и арестовал среди наиболее активных лидеров национального движения. В управлении внутренними делами страны правительство сменил Совет директоров. Вторая мировая война и провозглашение независимости. После капитуляции Франции в 1940 в стране начались перебои с хлебом, сахаром и бензином, что ускорило возрождение национального движения. В феврале 1941 Национальный блок, во главе которого встал Шукри Куатли, организовал забастовку в Дамаске; вскоре она распространилась на Халеб, Хаму, Хомс и Дейр-эз-Зор. Забастовка продолжалась в течение двух месяцев, что вынудило верховного комиссара правительства Виши во Франции распустить назначенный ранее Совет директоров. Вместо него был сформирован Комитет во главе с умеренным националистом Халедом аль-Аземом, управлявший Сирией до осени 1941, когда войска Великобритании и "Свободной Франции" заняли страну и восстановили действие Конституции. Между Куатли, властями "Свободной Франции" и британскими представителями было достигнуто соглашение, в соответствии с которым в июле 1943 в стране были проведены новые парламентские выборы. На них вновь победил Национальный блок (преобразованный в Национальный патриотический союз), завоевавший подавляющее большинство мест в парламенте. В составе нового правительства оказались видные деятели национального движения из Дамаска, Халеба и Хомса, но при этом за бортом остались представители Хамы, алавиты и друзы. Как следствие произошла консолидация оппозиционных правительству сил вокруг лидеров Хамы и горных территорий на западе и юге страны. В парламент был избран Акрам Хаурани, твердый противник помещичьей верхушки, доминировавшей в руководстве Национального патриотического союза. Тем временем сепаратисты из алавитских и друзских районов выступили за предоставление им автономии. Различные исламистские организации начали вести агитационную работу среди небогатых ремесленников и мелких торговцев в городах севера и среди жителей беднейших дамаскских кварталов, где селились мигранты-крестьяне из деревень. Социалисты во главе с Мишелем Афляком потребовали обеспечить экономическую безопасность как для рабочих Дамаска, так и для обедневших мелких собственников в западных и южных районах страны. Наблюдалось также ослабление позиций прежних сирийских лидеров в результате ужесточения политики французов по отношению к своим политическим противникам и разрыва после 1944 торговых и финансовых связей Дамаска с Бейрутом и Хайфой вследствие создания автономных государств в Ливане и Палестине. Номинально Сирия стала независимым государством в 1945, когда было объявлено о создании национальной армии, а страна вступила в Организацию Объединенных Наций и Лигу арабских государств. Однако полная независимость была обретена лишь после окончательной эвакуации французских войск, завершившейся 15 апреля 1946. Крах парламентской формы правления. С выводом последних французских войск из страны единство, существовавшее до этого среди лидеров национального движения, исчезло, и возникли четыре силы, которые начали бороться за контроль над государством. Крупные землевладельцы и богатые торговцы, наживавшиеся на нехватке зерна и промышленных товаров в военное время, контролировали Национальную партию и парламент. Независимые мелкие товаропроизводители, сосредоточенные в алавитских и друзских районах, а также бедные и безземельные крестьяне центральных равнин критиковали коррупцию и кумовство, царившие среди прежних лидеров, и выступали за осуществление политических и экономических реформ. В начале 1947 крестьянское движение, возглавляемое Акрамом Хаурани, инициировало кампанию по изменению закона о выборах в парламент. В ответ Шукри Куатли, избранный в 1943 президентом страны, ввел чрезвычайное положение и ограничил деятельность Арабской социалистической партии Хаурани и панарабской Партии арабского возрождения, которой руководили Мишель Афляк и Салах-ад-Дин Битар. Это обеспечило победу кандидатов Национальной партии на парламентских выборах в июле 1947 и переизбрание Куатли президентом. С 1948 началось дробление партии по региональному принципу (Дамаск и Халеб). Обе фракции стали искать расположения у крупных землевладельцев, которые были в состоянии привлечь голоса сельского электората. Политическая борьба вокруг усилий правительства по внесению таких поправок к Конституции, которые позволили бы президенту Куатли остаться на второй срок, помешала Сирии противостоять эскалации гражданской войны в Палестине. После провозглашения Государства Израиль в мае 1948 сирийская бригада вторглась в Северную Галилею, оказавшись единственным арабским воинским соединением, которому удалось продвинуться вперед во время первой арабо-израильской войны. Однако сразу после прекращения огня в парламенте в адрес исполнительной власти были выдвинуты обвинения в некомпетентности и незаконном присвоении финансовых средств. В конце ноября забастовка учащихся школ и студентов университета переросла в массовые беспорядки. Правительство было вынуждено уйти в отставку, а начальник генерального штаба полковник Хусни аз-Заима приказал войскам восстановить порядок. После обретения независимости создание собственных вооруженных отрядов стало средством улучшения экономического и социального положения для выходцев из различных сирийских меньшинств. Особенно это проявилось у алавитов и друзов, которые начиная с 1946 активно поступали в военную академию в Хомсе. Там они приобщались к новым политическим идеям, в частности партии Баас и местных общин. Молодые выпускники академии постепенно становились все более нетерпимыми к старой элите, от которой их отделяли сословное происхождение и региональная принадлежность. Растущее недовольство в рядах армии подтолкнуло высшее командование, многие представители которого были горожанами-суннитами, выступить в поддержку социальных преобразований и солидаризироваться с лидерами национального движения в соседних арабских государствах. Зимой 1948-1949 на волне недовольства населения и депутатов парламента военным поражением в Палестине группа высших офицеров во главе с аз-Заима, разочаровавшись в прежнем режиме, свергла законно избранное правительство. Придя к власти в марте 1949, аз-Заима отменил Конституцию 1930, запретил деятельность политических партий и стал править с помощью указов. В июне он провозгласил себя президентом, но уже в середине августа был убит своими противниками в вооруженных силах, во время второго военного переворота. Руководитель переворота полковник Сами Хинауи объявил о восстановлении гражданского режима и проведении выборов в Народный совет, которому предстояло создать новую конституцию. На этих выборах, к которым впервые были допущены женщины, парламентское большинство получило Халебское отделение Национальной партии, называвшее себя Народной партией, по имени организации действовавшей на севере Сирии в 1920-х годах. Ее депутаты, многие из которых имели тесные торговые и финансовые связи с Северными областями Ирака, выступили за политический союз с этой страной. Однако противники союза, в частности твердые сирийские националисты, такие как Хаурани и высшие армейские чины, блокировали нормальную работу вновь избранного парламента в течение двух последних месяцев 1949. В итоге 19 декабря молодые офицеры во главе с полковником Адибом Шишекли в попытке найти выход из создавшейся ситуации сместили Хинауи. Шишекли возобновил деятельность парламента и обратился к нему с просьбой продолжить работу над проектом конституции. Новая Конституция, обнародованная 5 сентября 1950, провозглашала парламентскую форму правления, декларировала широкие гражданские права и проведение социально-экономических реформ. Однако Шишекли и его соратники, стоявшие за кабинетной чехардой 1950-1951, обратились к жестким мерам в попытке поставить под свой контроль возрождавшиеся профсоюзы и крестьянское движение. В ноябре 1951 они распустили парламент и приостановили действие Конституции. В течение шести месяцев руководство страной осуществлялось непосредственно военными при отсутствии правительства. В апреле 1952 были запрещены политические партии. В 1953 Шишекли обнародовал новую Конституцию и стал президентом в результате проведенного референдума. Военно-гражданская коалиция, пришедшая к власти в феврале 1954, выдвинула на пост премьер-министра Сабри аль-Асали, правительство которого вернуло силу Конституции 1950 и разрешило деятельность политических партий. В сентябре 1954 были проведены выборы в парламент, в котором значительную часть мандатов завоевала Партия арабского социалистического возрождения, образовавшаяся в результате объединения Арабской социалистической партии Хаурани и Партии арабского возрождения Афляка и Битара. Однако левые силы не смогли договориться о создании на коалиционной основе правительства, которое в конце концов сформировал Фарис аль-Хури. В феврале 1955 аль-Хури на посту премьер-министра сменил лидер Национальной партии Сабри аль-Асали. Правительство немедленно объявило о проведении широких реформ в промышленности и аграрном секторе. Напуганные этой перспективой, а также звучавшими со стороны ПАСВ и коммунистов требованиями дальнейших кардинальных преобразований, консерваторы в парламенте блокировали предложенный закон о правах сельскохозяйственных рабочих и начали кампанию в пользу бывшего президента Куатли, который вскоре вернулся в страну из Египта, где он находился в изгнании. На выборах в августе 1955 Куатли был избран президентом при финансовой поддержке Саудовской Аравии. В начале 1950-х годов, в результате проводимой США ближневосточной политики, Сирия была втянута в "холодную войну". В 1955 страна присоединилась к Египту в его борьбе против созданного Турцией, Ираком и Пакистаном под покровительством США и Великобритании Багдадского пакта (позднее - Организации Центрального Договора, СЕНТО). В декабре Сирия стала вторым (вслед за Египтом) государством арабского мира, подписавшим с СССР соглашение о поставках военной техники. В 1955 и 1956 Сирия достигла договоренности с Египтом об объединении военного командования и создании общего Военного совета. Суэцкий кризис 1956, приведший к совместному британско-французско-израильскому вторжению в Египет, еще больше укрепил двусторонние связи. Тесные связи страны с Египтом вместе с попытками США и Ирака подорвать позиции ее руководства во главе с президентом Куатли укрепили влияние начальника сирийской военной разведки полковника Абд-аль-Хамида Сараджа. Его агенты в 1956 раскрыли тщательно подготовленный заговор, за которым стояли спецслужбы Багдада. Опасность положения стала очевидной в августе 1956, когда иракское оружие было тайно переброшено в Джебель-эд-Друз. В декабре 47 видных членов Народной партии, имевших тесные связи с иракскими торговцами, предстали перед военным трибуналом по обвинению в измене. Премьер-министр аль-Асали вывел из своего кабинета представителей Народной партии, заменив их антиамерикански настроенными независимыми политиками. США попытались дестабилизировать новое правительство, предложив американскую пшеницу на традиционных сирийских рынках - в Греции и Италии. Это привело к усилению народной поддержки ПАСВ, которая обвинила США во вмешательстве во внутренние дела Сирии. Тем временем раскрытие американских планов свержения Куатли и захвата власти прозападной военной хунтой заставило Сараджа и начальника Генерального штаба совершить визит в Каир с целью обсуждения возможной египетской помощи. В конце 1957 политические игры проамериканских, проегипетских и просирийских деятелей привели к отсрочке муниципальных выборов. В январе 1958 начальник генерального штаба Афиф аль-Бизри предпринял тайную поездку в Египет, обратившись к Абдель Насеру с предложением немедленно объединить Сирию и Египет в единое государство. В феврале Куатли вылетел в Каир, где было объявлено о создании Объединенной Арабской Республики (ОАР).
Союз с Египтом. Сирийцы с энтузиазмом одобрили создание ОАР на референдуме 21 февраля 1958. Была принята Временная конституция союзного государства, предусматривавшая наличие единого президента и правительства, а также существование отдельных Исполнительных советов для двух районов ОАР: Северного (Сирийского) и Южного (Египетского). В 1959 египетская партия Национальный союз была объявлена единственной легальной политической партией ОАР. Сарадж стал министром внутренних дел и руководителем всех сирийских спецслужб. По его распоряжению были разгромлены профсоюзы и крестьянские организации. Стремление египтян унифицировать экономическое устройство обеих стран спровоцировало повсеместный рост недовольства в Сирии. В Каире считали возможным механически распространить на нее программы развития, разработанные и пригодные только для долины Нила. Когда в Сирии летом 1961 начали осуществляться национализация и перераспределение собственности сирийские мелкие и средние городские торговцы стали агитировать за выход из ОАР. Против социалистических нововведений выступила даже левая ПАСВ, мотивируя свою позицию желанием смягчить критику процесса объединения двух государств и ссылаясь на то, что эти меры скорее приведут к усилению централизованного контроля над экономикой, чем к достижению социальной справедливости. Широкая оппозиция объединению и ослабление проегипетских сил в Сирии после перевода Сараджа на работу в Каир помогли коалиции гражданских политиков и военных добиться выхода страны из состава ОАР в сентябре 1961.
Парламентское междуцарствие. С конца 1961 по начало 1963 на сирийской политической сцене действовали три партийные коалиции. Социалисты во главе с Хаурани и Халедом аль-Аземом выступали за сохранение государственного контроля над тяжелой промышленностью и более широкое участие граждан в политической жизни. Крупные помещики, богатые торговцы и финансисты призывали к восстановлению частных предприятий и политического строя, существовавшего в 1950-е годы. Умеренные, включая крыло ПАСВ, возглавлявшееся Афляком, ратовали за сохранение политической и экономической системы периода ОАР. Сирийские политические партии, функционировавшие до 1958, были уничтожены египетскими спецслужбами, а старые Национальная и Народная партии более не пользовались поддержкой народа. В то же время насеристы все еще занимали высшие посты в профсоюзах и центральном государственном аппарате. В этих условиях лидеры сторонников разъединения не смогли поначалу выдвинуть кандидатуру на пост главы нового сирийского кабинета министров. В конце концов сформировать правительство, в которое вошли бывшие члены Национальной и Народной партий, было поручено Маамуну Кузбари, ранее занимавшему пост генерального секретаря Национального союза Дамаска. Эта коалиция не получила поддержки основных политических сил страны, но из-за раскола в стане левых Национальная и Народная партии сумели завоевать большинство в парламенте на выборах в декабре 1961. Новое правительство Мааруфа ад-Давалиби при поддержке верхушки армии начало процесс денационализации и поощряло создание частных предприятий. Были отменены принятые в ОАР решения, по которым проводилась экспроприация британской, французской и бельгийской собственности, переработке подвергся закон ОАР о земельной реформе. Против этих изменений выступили крестьяне и мелкие деревенские товаропроизводители из окраинных мухафаз. Их поддержали разделявшие баасистские принципы молодые офицеры, группа которых, возглавленная недавними сторонниками разъединения Сирии и Египта, в марте 1962 арестовала основную часть членов парламента и попыталась заставить их продолжить прежние реформы. Офицеры-насеристы из гарнизонов Хомса предприняли попытку совершить контрпереворот, но безуспешно. В апреле командующий сирийской армией генерал майор Абдель Керим ад-Дин созвал в Хомсе совещание высших командиров, на котором было решено удалить из вооруженных сил левых социалистов и восстановить гражданское правление. Одновременно был распущен парламент, а ад-Дин был назначен министром обороны. В сентябре Верховное военное командование восстановило парламент и назначило премьер-министром Халеда аль-Азема. Им было образовано правительство из представителей всех партий и группировок, за исключением тех, что выступали за воссоединение с Египтом. При этом аль-Азем твердо высказался против дальнейшего участия военных в политической жизни страны. Сложившаяся обстановка, которую усугубили народные протесты, инициированные насеристами и набиравшими силу исламистами в январе 1963 в Дамаске и географической области Хауран (к юго-западу от столицы), спровоцировали новый военный переворот в марте 1963.
Баасистский режим. Этот переворот организовал Военный комитет партии Баас, который официально не считался частью партийной организации, но разделял цели ее руководства. В течение первых месяцев после прихода к власти лидеры мартовского переворота национализировали банки и страховые компании и начали новую аграрную реформу, ограничив размер частных землевладений. Премьер-министр Салах-ад-Дин Битар заявил, что частная собственность сохранится "в эффективном секторе промышленности". Однако в мае 1964 воинствующие социалисты из провинциальных партийных организаций национализировали ряд крупных промышленных фирм в Халебе и Хомсе и ввели на них систему самоуправления. К лету они убедили правительство разрешить создание общенациональных профсоюзных объединений и согласиться на новый закон о труде, в соответствии с которым возрастала роль государства в защите прав трудящихся. Осенью была основана Всеобщая федерация крестьян, а в середине декабря правительство приняло решение о том, что все будущие доходы от добычи нефти в Сирии должны оставаться в руках у государства. Эти меры создали основу для радикального преобразования экономики в 1965. В январе был принят "Рамаданский социалистический декрет", поставивший под контроль государства все наиболее значительные сирийские предприятия. В течение следующих шести месяцев была реализована программа дальнейшей национализации. В ходе ее окончательно порвались связи между профсоюзами и крестьянами, которые составляли опору ПАСВ, и ремесленниками и торговцами крупных и мелких городов, которые начали отходить от провозглашенных партией националистических принципов. Напряженные отношения между этими двумя категориями населения вылились в беспорядки и демонстрации, охватившие города в течение весны и лета. Тем самым было положено начало борьбе между умеренными баасистскими деятелями, связанными с министром внутренних дел Амином Хафезом, и лидерами левых баасистов во главе с генералом Салахом Джадидом за определение будущего курса баасистской революции. Амин Хафез, возглавивший правительство в середине 1964, обратился за поддержкой к национальному (общеарабскому) руководству партии. В свою очередь, Салах Джадид усилил свои позиции в региональном (сирийском) руководстве, расставляя своих сподвижников на стратегически важные посты в сирийской армии. В конце февраля 1966 сторонникам Джадида, в число которых входил и командующий военно-воздушными силами генерал Хафез Асад, удалось окончательно устранить из властных структур Амина Хафеза и его сторонников. Новое правительство приступило к созданию государственных кооперативов, одобрило меры по сосредоточению оптовой торговли в общественном секторе, а в 1968 ввело систему централизованного планирования. Новый режим пошел на союз с Сирийской компартией, и в состав правительства были включены видные коммунисты. Против такого курса выступили в провинциальных городах представители средних слоев, которых вынудили подчиняться партийным директивам под присмотром численно разраставшейся народной милиции. Весной 1967 начались антибаасистские выступления, спровоцированные редакционной статьей в армейском еженедельнике, которая была воспринята широкой общественностью как атеистическая по содержанию. В ответ правящий режим провел мобилизацию своих вооруженных сторонников в рабочей милиции, а также частей палестинских партизан, базировавшихся в Сирии с 1964, которые стремились вновь вовлечь арабский мир в свою освободительную борьбу. Начавшаяся раскручиваться спираль милитаризации помогла им подтолкнуть Сирию к участию в войне с Израилем в июне 1967. Удары израильской авиации по крупным сирийским предприятиям и нефтеперерабатывающему комплексу в Хомсе нанесли огромный вред экономике страны, а оккупация Израилем Голанских высот, на юге Сирии, серьезно подорвала репутацию кабинета министров Джадида, который нес ответственность за поражение сирийской армии и военно-воздушных сил в июньской войне 1967. Неспособность центральных плановых органов обеспечить целенаправленное восстановление народного хозяйства в послевоенный период спровоцировала новую волну антиправительственных акций, прокатившуюся по городам страны в 1968 и 1969. Во главе этих народных выступлений стояла воинствующая исламистская организация, возглавлявшаяся Марваном Хадидом из Хамы. Одновременно нарастал раскол и внутри правящей верхушки. Радикалы, которые группировались вокруг Джадида, ставили задачу усиления государственного воздействия на экономику и предлагали подчинить военных гражданскому крылу ПАСВ. Прагматики, объединившиеся вокруг Асада, стремились создать условия для развития частного предпринимательства и сохранить автономию армии; им на начало 1970 им удалось добиться принятия ряда постановлений о субсидировании частных предприятий и смягчении ограничений на импорт некоторых товаров. Эти меры способствовали экономическому подъему страны и создали предпосылки для переворота, который в ноябре 1970 привел на вершину власти Хафеза Асада.
Режим Асада. Новое руководство предпочло стратегию развития, предусматривавшую финансирование и контроль государством крупных капиталоемких предприятий и, одновременно, поддержку торговли и инвестиционного процесса в частном секторе, особенно в строительстве и сельском хозяйстве. Правительство Асада разработало пятилетний план подъема экономики на первую половину 1970-х годов. Октябрьская 1973 война с Израилем, во время которой Египет и Сирия предприняли скоординированное наступление на Синайский п-ов и Голанские высоты, хотя и была дорогостоящей акцией, но продемонстрировала, что сирийские вооруженные силы значительно окрепли по сравнению с 1967. К тому же в 1974 Израиль вывел свои войска из ряда районов на Голанских высотах, включая город Эль-Кунейтра. Частные фирмы, появившиеся в Сирии в начале 1970-х годов, выиграли от повышения цен на нефть, принесшего процветание арабским нефтедобывающим государствам после 1973, а также от расширения связей с ливанскими банками и предприятиями легкой промышленности. Сирийские предприниматели, тесно связанные с Ливаном и нефтедобывающими государствами Персидского залива, выгадали от вмешательства Асада в гражданскую войну в Ливане после 1976 и от укрепления дипломатических контактов с богатыми Саудовской Аравией и Кувейтом, которые предоставили щедрую экономическую помощь Сирии в конце 1970-х годов. Однако использование казенных средств для поддержки ведущих сторонников режима, а также размер прибыли, которую они получали от связей с государственными компаниями, привели к обвинениям в адрес высших чиновников в коррупции и в покровительстве сирийским алавитам, к которым многие из них принадлежали. Эти обвинения, вместе с нараставшей конкуренцией государственных предприятий и частных фирм, дали толчок активизации исламистского движения в конце 1970-х годов. В начале 1976 члены нескольких самостоятельных исламистских течений начали кампанию, направленную против правящего режима. В 1977-1978 они организовали серию нападений на правительственные объекты и убийства видных государственных и партийных деятелей. Эти нападения, как и ответные действия для их подавления, сопровождавшиеся применением силы, привели к массовым протестам и забастовкам ремесленников и торговцев в городах. К 1980 в Сирии развернулась полномасштабная гражданская война. Весной 1980 в Халебе, Хаме и Хомсе произошли серьезные столкновения между правительственными войсками и мятежниками. После этого центральные власти выступили с рядом примирительных жестов, но уже в июле объявили членство в организации братьев-мусульман уголовным преступлением. Группа влиятельных религиозных деятелей собрала в ноябре лидеров воинствующих исламистских организаций в попытке создать Исламский фронт для координации деятельности оппозиции баасистским лидерам. В ответ на брошенный ему вызов режим начал укреплять свои позиции, усиливая общественный сектор экономики. Правительство повысило заработную плату на государственных предприятиях, чья зависимость от Дамаска, согласно принятым официальным постановлениям, уменьшалась, а ответственность перед местной администрацией повышалась. Частные компании, занятые в обрабатывающей промышленности, были обложены повышенным налогом. Был осуществлен комплекс мер, особенно в северных и центральных мухафазах, направленный на то, чтобы повернуть поток сырья от мелких частных фирм к государственным предприятиям. В 1981 правительство обязало коммерсантов-импортеров получать лицензии на право ввоза товаров из-за рубежа в министерстве торговли и обращаться за необходимыми кредитами исключительно в государственные банки. Торговцы, пытавшиеся обойти эти правила, подвергались арестам по обвинению в контрабанде и уклонении от налогов. Столкнувшись с таким наступлением на свои права, мелкие торговцы из Хамы подняли в феврале 1982 открытый мятеж против властей с лозунгами, нацеленными на установление исламского порядка в Сирии. Мятеж был подавлен армией после трех недель кровавых сражений, в результате которых тысячи жителей были убиты, а большинство старых зданий разрушено. Следствием выступления в Хаме стало создание Национального союза за освобождение Сирии, в который вошли группировки, объединившиеся в Исламский фронт, и другие противостоящие режиму подпольные организации. Принятая ими хартия призывала положить конец коррупции, провести свободные выборы в Учредительное собрание и либерализовать конституцию. Однако оппозиция не сумела развить начальный успех. Правительство поставило экономику страны под еще больший свой контроль в попытке справиться с нараставшей нехваткой производственных инвестиций и иностранной валюты, а противники Асада переключили свое внимание на международные дела, в частности на вопрос о поддержке Сирией исламистского Ирана во время его войны с Ираком (1980-1988). В начале 1980-х годов экономический бум предшествующего десятилетия подошел к концу. В то время как военные расходы Сирии сильно выросли, особенно после начала массированного израильского наступления в Ливане в июне 1982, началось падение мировых цен на нефть, что существенно снизило валютные поступления. Причиной стало не только уменьшение доходов от экспорта жидкого топлива; сказалось также сокращение поступлений денежных средств от сирийцев, работавших в богатых арабских нефтедобывающих государствах. По мере упрочения контроля над страной правительство Асада приступило в конце 1980-х годов ко второму этапу либерализации экономики. В заключительном Заявлении съезда ПАСВ, проведенного в январе 1985, критике была подвергнута неэффективность и коррумпированность государственного сектора экономики, и было выдвинуто предложение реорганизовать сложную систему обменных курсов с тем, чтобы уменьшить нелегальный оборот валюты и потери от незаконных операций на черном рынке. Весной 1985 новый премьер-министр страны Абдель Рауф Касем начал переговоры с западными государствами и зарубежными финансовыми организациями, пытаясь привлечь иностранные инвестиции в сельское хозяйство и сферу услуг. При этом правительство продолжало утверждать, что подобный курс вполне согласуется с официальным планом экономического развития Сирии. В середине 1990-х годов баасистский режим во главе с Асадом все еще испытывал трудности, связанные с дефицитом платежного баланса и бюджета страны, но ему удалось удержаться у власти благодаря предоставлению дополнительных возможностей для развития частного предпринимательства при одновременном подавлении существующей и потенциальной политической оппозиции.

Энциклопедия Кольера. - Открытое общество . 2000 .

Таким образом, Сирия в 332 году до н. э. вошла в состав Македонского царства .

История Сирии
Телль Хазна l
Угарит
Мари
Эбла
Эмар
Катна
Шубат-Энлиль
Ямхад
Митанни
Хеттское царство
Сиро-хеттские царства
Арамейский Дамаск
Новоассирийское царство
Нововавилонское царство
Держава Ахеменидов
Государство Селевкидов
Апамея
Пальмира
Римская Сирия
Пальмирское царство
Византийская Империя (Сирия Прима , Сирия Секунда , Феодориада
Арабское завоевание
Омейядский халифат
Антиохийское княжество
Эдесское графство
Мамлюкский султанат
Сельджукская империя
Османская Империя (Эялет Дамаск , Эялет Алеппо , Вилайет Сирия , Вилейет Алеппо, Вилайет Бейрут)
Арабское восстание
Арабское королевство Сирия
Французский мандат в Сирии и Ливане
Сирийская революция
Арабо-израильский конфликт
Объединённая Арабская Республика
Сирийская Арабская Республика
Исламистское восстание в Сирии
Гражданская война в Сирии
Портал «Сирия»

В пещере Дедерьех (Dederiyeh Cave), находящейся в долине реки Африн , найдены останки нескольких неандертальцев .

Около 10 тыс. лет до н. э. Сирия стала одним из центров докерамического неолита A , где впервые в мире появились скотоводство и земледелие. Для последующего докерамического неолита B характерны прямоугольные дома Мурейбетской культуры. В эпоху докерамического неолита местные жители использовали сосуды из камня, гипса и обожжённой извести. Находки обсидиана , происходящего из Анатолии , свидетельствуют о древних торговых отношениях.

11000 лет назад община в Тель Карасса стала родоначальником сельского хозяйства. Открытия, сделанные в Tell Qarassa North, являются старейшими свидетельствами одомашнивания трёх видов зерновых: один вид ячменя и два вида пшеницы (полба и спельта) .

Поселение Телль Халула IX-VIII тыс. до н. э. на севере Сирии имело площадь 8 га. Исследование ДНК жителей Телль Халула и Телль Рамад на юге Сирии показало, первые европейские поселения основали жители Ближнего Востока .

Древнейшие известные на сегодняшний день ископаемые остатки одомашненной коровы сделаны на ранненеолитическом поселении Джа"де эль-Мугара в северной Сирии и относятся к VIII тысячелетию до н. э. (калиброванные же радиоуглеродные даты составляют 10 650 - 10 250 лет назад). Молекулярно-генетический анализ данных находок позволяет сделать вывод, что всё поголовье нынешних коров произошло от 80 туров , приручённых в поселениях Джа"де эль-Мугара и Чайоню-Тепеси в юго-восточной Турции .

В 5 тыс. до н. э. на севере современной Сирии существовала халафская культура , которая враждовала с убайдской культурой и была ею поглощена.

В Северной Месопотамии начало городской жизни можно увидеть в Нагаре (ныне Тель-Брак в северной части Сирии). К 3800 году до н. э. город имел большие здания, обширные мастерские и предполагаемое население 20 тыс. человек, не считая его пригороды. Первым значительным поселение на юге Месопотамии был Эриду около 3700 г. до н.

В эпоху позднего неолита и раннего бронзового века важную роль играли города Хамукар и Эмар .

Арам

Одной из ярких эпох его ранней истории были X-VIII века до н. э., когда после завоевательных походов царей Ризона I и Таб-Риммона город Дамаск стал центром могущественного арамейского царства, сделавшегося вскоре гегемоном всей Сирии. Это главенствующее положение сохранялось и при их потомках. В начале IX в. до н. э. сын Таб-Риммона, Бен-Хадад I , воевал с царством Израиль и отторг у израильтян часть северной Галилеи. Но спустя несколько десятилетий гегемонии Дамаска стали угрожать стремительно усиливавшиеся ассирийцы. Впервые они собрали дань с правителей Сирии в 859 до н. э. Чтобы успешней противостоять врагу, местные владетели решили объединить свои силы. Сыну Бен-Хадада I, Бен-Хададу II , удалось создать мощный антиассирийский союз, в который вместе с ним вошли царихаматский , израильский , арвадский , аммонский и некоторые другие. В 853 до н. э. под стенами города Каркара, на берегу реки Оронт, произошла ожесточенная битва . Она была очень кровопролитной, но закончилась безрезультатно. Некоторое время спустя ассирийский царь Салманасар III опять вторгся в Сирию, осадил Дамаск , но взять его не смог.

Однако опасная для ассирийцев коалиция сирийских и палестинских правителей сохранялась недолго. Вскоре между израильским царем Ахавом и Бен-Хададом II (библ. Венадад ) началась война. В сражении при Римот-Гилеаде в 850 до н. э. израильтяне были разбиты, а Ахав был убит (4Цар. ). Затем в 843 до н. э. умер и сам Бен-Хадад II - один из его приближенных, некто Азаил , воспользовавшись тем, что царь был болен, придушил его одеялом и сам захватил власть. В 834 до н. э. 120-тысячное ассирийское войско во второй раз подступило к Дамаску. Царь Ассирии Салманасар III обнаружил, что сирийцы заняли позиции на горе Сенире, одной из горных вершин Ливана, и окопались там. Ассирийцы сумели разбить сирийское войско, а сам Азаил вынужден был бежать в Дамаск. Ассирийцы окружили город и вырубили рощи в его окрестностях. Салманасар III смог захватить большую добычу, но взять город не удалось и на этот раз.

Античный период

Французский мандат

Конституция 1969 года определила Сирию как демократическую, народную, социалистическую республику с плановой экономикой, с ограниченной рамками закона частной собственностью. 16 ноября 1970 года в результате военного переворота был свергнут президент Салах Джадид , и президентом республики в 1971 году стал Хафез аль-Асад , чьё правление фактически являлось диктатурой. Явный советский уклон сирийского руководства был уравновешен реверансами в сторону ислама. Арабо-израильские войны в и 1973 годах способствовали увеличению роли Сирии в общем противостоянии.

В годы правления Хафеза Асада Сирия стремилась ограничить влияние Израиля в регионе. Под контроль Израиля перешли сирийские Голанские высоты , однако своеобразной «компенсацией» за эту потерю стал почти полный политический контроль Сирии над Ливаном , установленный во время гражданской войны в этой стране.

, Вилейет Алеппо , Вилайет Бейрут)

История Сирии - история территории, на которой находится Сирийская Арабская Республика . Около 10 тыс. лет до н. э. Сирия стала одним из центров докерамического неолита A, где впервые в мире появились скотоводство и земледелие. В III тыс. до н. э. на территории Сирии существовал семитский город-государство Эбла, который входил в круг шумеро-аккадской цивилизации. Одной из ярких эпох его ранней истории были X-VIII века до н. э., когда после завоевательных походов царей Ризона I и Таб-Риммона город Дамаск стал центром могущественного арамейского царства, сделавшегося вскоре гегемоном всей Сирии. В 739 году до н. э. ассирийские отряды сумели взять Арпад. В 738 году до н. э. они также захватили ещё 19 сирийских городов. В этих условиях сирийские владетели забыли о своих распрях и сплотились вокруг нового дамасского царя Ризона II. После битвы при Иссе Александр Великий, вместо того чтобы преследовать Дария, двинулся в Сирию. Парменион захватил в Дамаске весь обоз персидской армии, а сам Александр занял Финикию. Таким образом Сирия в 332 году до н. э. вошла в состав Македонского царства.

В 635 году Сирия была опустошена и затем завоевана арабами, обратившими значительную часть арамейского населения в ислам. В 660-750 годы, когда Дамаск служил резиденцией халифов, благосостояние Сирии вновь стало подниматься, но с упадком Дамасского халифата страна обеднела. В 1260 году пришедшее в упадок государство Айюбидов подверглось нашествию монголов под предводительством Хулагу-хана, который овладел Халебом и Дамаском, но был остановлен силами мамлюков во главе с султаном Кутузом в сражении при Айн-Джалуте на севере Палестины. Под египетским господством Сирия находилась до завоевания её в 1517 году султаном османов Селимом I. При османах Сирия была разделена на 4 провинции во главе с губернаторами, которые напрямую подчинялись стамбульской администрации. Во время Первой мировой войны арабы (в основном из Хиджаза) вместе с англичанами участвовали в освобождении Сирии от Османов. Когда же арабская армия во главе с Фейсалом ибн Хусейном в октябре 1918 вступила в Дамаск, она была встречена как освободительница. В 1920 году Франция получает в Сан-Ремо мандат на управление Сирией и начала наступление от побережья на восток своей 60-тысячной армией. Вскоре французы вступили в Дамаск и изгнали Фейсала с его 8-ми тыс. армией.

17 апреля 1946 года Сирия получила полную независимость от Франции. В 1958 году Сирия попыталась объединиться с Египтом и образовалась Объединённая Арабская Республика. В 1973 году во главе республики стал Хафез аль-Асад. После смерти Хафеза Асада президентом Сирии стал его сын, Башар аль-Асад. В 2011 году в Сирии вспыхнуло восстание.

Доисторический период

Около 10 тыс. лет до н. э. Сирия стала одним из центров докерамического неолита A , где впервые в мире появились скотоводство и земледелие. Для последующего докерамического неолита B характерны прямоугольные дома Мурейбетской культуры. В эпоху докерамического неолита местные жители использовали сосуды из камня, гипса и обожжённой извести. Находки обсидиана , происходящего из Анатолии , свидетельствуют о древних торговых отношениях. Поселение Телль Халула (en:Tell Halula) IX-VIII тыс. до н. э. на севере Сирии имело площадь 8 га. Исследование ДНК жителей Телль Халула и Телль Рамад (en:Tell Ramad) на юге Сирии показало, первые европейские поселения основали жители Ближнего Востока .

В эпоху позднего неолита и раннего бронзового века важную роль играли города Хамукар и Эмар .

Арам

Одной из ярких эпох его ранней истории были X-VIII века до н. э., когда после завоевательных походов царей Ризона I и Таб-Риммона город Дамаск стал центром могущественного арамейского царства, сделавшегося вскоре гегемоном всей Сирии. Это главенствующее положение сохранялось и при их потомках. В начале IX в. до н. э. сын Таб-Риммона, Бен-Хадад I, воевал с царством Израиль и отторг у израильтян часть северной Галилеи. Но спустя несколько десятилетий гегемонии Дамаска стали угрожать стремительно усиливавшиеся ассирийцы. Впервые они собрали дань с правителей Сирии в 859 до н. э. Чтобы успешней противостоять врагу, местные владетели решили объединить свои силы. Сыну Бен-Хадада I, Бен-Хададу II, удалось создать мощный анти-ассирийский союз, в который вместе с ним вошли цари хаматский, израильский, арвадский, аманский и некоторые другие. В 854 до н. э. под стенами города Каркара, на берегу реки Оронт, произошла ожесточенная битва. Она была очень кровопролитной, но закончилась безрезультатно. Некоторое время спустя ассирийский царь Салманасар III опять вторгся в Сирию, осадил Дамаск , но взять его не смог.

Однако опасная для ассирийцев коалиция сирийских и палестинских правителей сохранялась недолго. Вскоре между израильским царем Ахавом и Бен-Хададом II (библ. Венадад ) началась война. В сражении при Римот-Гилеаде в 850 до н. э. израильтяне были разбиты, а Ахав был убит (4Цар. ). Затем в 843 до н. э. умер и сам Бен-Хадад II - один из его приближенных, некто Газаил , воспользовавшись тем, что царь был болен, придушил его одеялом и сам захватил власть. В 834 до н. э. 120-тысячное ассирийское войско во второй раз подступило к Дамаску. Царь Ассирии Салманасар III обнаружил, что сирийцы заняли позиции на горе Сенире, одной из горных вершин Ливана, и окопались там. Ассирийцы сумели разбить сирийское войско, а сам Азаил вынужден был бежать в Дамаск. Ассирийцы окружили город и вырубили рощи в его окрестностях. Салманасар III смог захватить большую добычу, но взять город не удалось и на этот раз.

Античный период

Французский мандат

В 1920 году Франция получает в Сан-Ремо мандат на управление Сирией и начала наступление от побережья на восток своей 60-тысячной армией. Вскоре французы вступили в Дамаск и изгнали Фейсала с его 8-тысячной армией. В соответствии с франко-турецким договором 20 октября 1921 года Александреттский санджак был выделен в особую автономную административную единицу внутри французского мандата, так как в нём, помимо арабов и армян, проживало значительное количество турок. 7 сентября 1938 года на северо-западе Сирии на территории Александреттского санджака образовалось Государство Хатай , которое 29 июня 1939 года было аннексировано Турцией. После Восстания 1925-27 Франция была вынуждена пойти на уступки в вопросах местного управления, и в 1932 году Сирия была объявлена республикой (с сохранением французского мандата).

Современная Сирия

Полную независимость от Франции Сирия получила 17 апреля 1946 года , который празднуется как День Эвакуации. Первым президентом стал глава колониальной администрации Куатли . Появление государства Израиль в 1948 и последующая за ним арабо-израильская война привела к острому политическому кризису. В 1949 году в Сирии в результате трёх военных переворотов сменилось три диктатора: Хусни аз-Заим , Сами аль-Хиннави (англ. ) и Адиб аш-Шишакли . В 1958 году Сирия попыталась объединиться с Египтом, в результате чего образовалась Объединённая Арабская Республика .

Сирия с её 15 миллионным населением после неудачной попытки объединения с Египтом, в результате переворота в 1963 году оказалась под властью лидеров партии БААС (Партия Арабского Социалистического Возрождения). В БААС достаточно быстро верх одержала националистическая фракция с ориентацией на тотальный социализм , близкий к советской модели . Вскоре социалистический акцент в экономике был смягчён, но за этим последовал военный переворот 1966 года . Курс на укрепление роли госсектора в экономике был продолжен. Основную оппозицию Баас составляли исламисты. В 1976-1982 годах в стране происходили организованные исламистами массовые выступления и террористическая борьба против Баас, получившие название исламского восстания .

Конституция 1969 году определила Сирию как демократическую, народную, социалистическую республику с плановой экономикой, с ограниченной рамками закона частной собственностью. 16 ноября 1970 года в результате военного переворота был свергнут президент Салах Джадид , и президентом республики в 1971 году стал Хафез аль-Асад , чьё правление фактически являлось диктатурой. Явный советский уклон сирийского руководства был уравновешен реверансами в сторону ислама. Арабо-израильские войны в и 1973 годах способствовали увеличению роли Сирии в общем противостоянии.

В годы правления Хафеза Асада Сирия стремилась ограничить влияние Израиля в регионе. Под контроль Израиля перешли сирийские Голанские высоты , однако своеобразной «компенсацией» за эту потерю стал почти полный политический контроль Сирии над Ливаном , установленный во время гражданской войны в этой стране. Конец этому был положен в , когда войска Сирии были выведены из Ливана.

После смерти Хафеза Асада президентом Сирии стал его сын, Башар аль-Асад .

Политика Башара Асада отличается б́ольшей мягкостью и гибкостью по сравнению с его отцом. В он согласился вывести из Ливана сирийские войска и даже дал согласие сотрудничать со следователями ООН , подозревающими сирийские спецслужбы в убийстве бывшего премьер-министра Ливана Рафика Харири .

Согласно статье К. Капитонова, ещё до Войны в Ираке 2003 года, в обход запрета Совета Безопасности ООН, Сирия участвовала в снабжении оружием режима Саддама Хусейна .

Россия (2008), США, ЕС, Израиль и Франция обвиняли Асада в материально-технической поддержке военизированных групп - противников Израиля (Хезболла , Хамас , Исламский джихад) , признанных террористическими организациями в ряде стран мира.

Напишите отзыв о статье "История Сирии"

Примечания

не корректировщик огня, а офицер ВКС Александр Пархоменко.

Литература

• Бикерман Э. Государство Селевкидов / Пер. с франц. Л. М. Глускиной. - М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1985. - 264 с.
• Вулли Леонард. Забытое царство / Пер. с англ. Е. Н. Самусь. - М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1986. - 168 с.: ил. - Серия «По следам исчезнувших культур Востока ».
• Грушевой А. С. Очерки экономической истории Сирии и Палестины в древности (I в. до н. э. - VI в. н. э.). - СПб.: Нестор-История, 2013. - 392 с. - Серия «Историческая библиотека». - ISBN 978-5-90598-803-5
• Древняя Эбла (Раскопки в Сирии) / Сост. и введение Пьера Маттиэ. Под ред. И. М. Дьяконова . - М.: Прогресс, 1985. - 368 с.: ил.
• Заблоцка Юлия. История Ближнего Востока в древности (от первых поселений до персидского завоевания). - М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1989. - 416 с. - Серия «По следам исчезнувших культур Востока ». - ISBN 5-02-016588-3
• Матвеев К. П., Сазонова А. А. Пять жизней древней Сури. - М.: Молодая гвардия, 1989. - 188 с.: ил. - Серия «Эврика».
• Пигулевская Н. В. Культура сирийцев в средние века. - М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1979. - 272 с.: ил. - Серия «Культура народов Востока ».
• Смирнов С. В. Государство Селевка I (политика, экономика, общество). - М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науке; Университет Дмитрия Пожарского, 2013. - 344 с.
• Церен Эрих. Библейские холмы / Пер. с нем. Н. В. Шафранской. Под ред. Д. П. Каллистова . - М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1966. - 480 с.: ил. - Серия «По следам исчезнувших культур Востока ».
• Циркин Ю. Б. История библейских стран. - М.: Астрель, Транзиткнига, 2003. - 576 с. - Серия «Классическая мысль». - ISBN 978-5-17-018173-6
• Шифман И. Ш. Сирийское общество эпохи Принципата (I-III вв. н. э.). - М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1977. - 310 с.: ил.
• Шифман И. Ш. Угаритское общество (XIV - XIII вв. до н. э.) - М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1982. - 392 с.: ил.
• Шифман И. Ш. Культура древнего Угарита (XIV-XIII вв. до н. э.). - М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1987. - 236 с.: ил.

Ссылки

Отрывок, характеризующий История Сирии

Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.

После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…

В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
И он один, этот придворный человек, как нам изображают его, человек, который лжет Аракчееву с целью угодить государю, – он один, этот придворный человек, в Вильне, тем заслуживая немилость государя, говорит, что дальнейшая война за границей вредна и бесполезна.
Но одни слова не доказали бы, что он тогда понимал значение события. Действия его – все без малейшего отступления, все были направлены к одной и той же цели, выражающейся в трех действиях: 1) напрячь все свои силы для столкновения с французами, 2) победить их и 3) изгнать из России, облегчая, насколько возможно, бедствия народа и войска.
Он, тот медлитель Кутузов, которого девиз есть терпение и время, враг решительных действий, он дает Бородинское сражение, облекая приготовления к нему в беспримерную торжественность. Он, тот Кутузов, который в Аустерлицком сражении, прежде начала его, говорит, что оно будет проиграно, в Бородине, несмотря на уверения генералов о том, что сражение проиграно, несмотря на неслыханный в истории пример того, что после выигранного сражения войско должно отступать, он один, в противность всем, до самой смерти утверждает, что Бородинское сражение – победа. Он один во все время отступления настаивает на том, чтобы не давать сражений, которые теперь бесполезны, не начинать новой войны и не переходить границ России.
Теперь понять значение события, если только не прилагать к деятельности масс целей, которые были в голове десятка людей, легко, так как все событие с его последствиями лежит перед нами.
Но каким образом тогда этот старый человек, один, в противность мнения всех, мог угадать, так верно угадал тогда значение народного смысла события, что ни разу во всю свою деятельность не изменил ему?
Источник этой необычайной силы прозрения в смысл совершающихся явлений лежал в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его.
Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.

5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.