Золото эдинбурга подводная эпопея. Тайная миссия крейсера «Эдинбург. Последний поход «Эдинбурга»

Предлагаю вашему вниманию ув. коллеги, историю гибели британского крейсера «Эдинбург», роковую роль в судьбе которого сыграли торпеды с подводной лодки U 456.

28 апреля 1942 года Мурманск покинул конвой QP-11, в составе которого находились 13 торговых судов. Охранения конвоя составляли 12 военных кораблей, включая и легкий крейсер «Эдинбург», который нес флаг командующего 18-й эскадры крейсеров контр-адмирала Бонэм-Картера. В это же время в море уже находился другой конвой PQ-15, который направлялся в Мурманск. Немцы, зная о движении этих караванов на встречу друг другу, постарались приготовить им теплую встречу в ледяных водах Баренцева моря. Адмирал Nordmeer Губерт Шмунд, в подчинении которого находились подводные лодки в Арктике. выделил для этого 9 субмарин, сведя их в группу Strauchritter, которая была создана для поиска и атаки указанных конвоев. В их число вошла и U 456 под командованием капитан-лейтенанта Макса Тайхерта, действовавшая на арктическом театре уже 4 месяца.

Макс Тайхерт (фото с uboat.net)

QP-11 был обнаружен немецкими лодками через два дня, когда «семерка» U 88 Хейно Бомана установила с ним визуальный контакт в первые часы 30 апреля. В 01:20 Боман оповестил штаб и своих коллег сообщением:
"Вижу вражеский конвой. Квадрат АС5925. Держит курс на север".
После получения сообщения Бомана, Тайхерт предположил, что если он будет придерживаться своего курса (норд-вест), то рано утром конвой будет им обнаружен. Тем не менее, после получения в 09:24 нового сообщения с U-88 о нахождении конвоя в квадрате АС 5921, держащего курс на запад, Тайхерт понял, что его лодка находится севернее от точки нового местонахождения конвоя. U 456 изменила свой курс и стала двигаться на встречу противнику.

А в это время в составе эскорта QP-11 произошли некоторые изменения. Бонэм-Картер решил покинуть конвой, так как считал, что «Эдинбург» подвергается большой опасности со стороны вражеских ПЛ, сопровождая тихоходные суда. По мнению адмирала, высокая скорость и противолодочный зигзаг являлись лучшей защитой от угрозы из-под воды. Вышеупомянутая U 88 уже выходила в атаку на конвой рано утром 30 апреля, выпустив в 06:03 три торпеды по эскортируемым судам, которые правда в цель не попали. Случившееся вызвало сильное беспокойство Бонэм-Картера и побудило его отдать приказ командиру «Эдинбурга» покинуть конвой. Правда, командир крейсера кэптен Фолкнер придерживался другого мнения, но был вынужден подчиниться. Как показали дальнейшие события, прав оказался именно он.

Легкий крейсер "Эдинбург" (фото с uboat.net)

В 10.12 командир U 456 был вызван на мостик. Первый вахтенный офицер Рудольф Цорн доложил об обнаружении слева по борту тонкого столба дыма. Тайхерт принял решение начать сближение с его источником. В 11.20 U 456 обнаружила крейсер типа «Белфаст» о чем доложила в штаб Шмунда:
"Крейсер типа "Белфаст" в квадрате АС5582, курс на запад, быстрый ход противолодочным зигзагом".

U 456 начала преследование вражеского корабля. Но верхняя вахта лодки периодически теряла крейсер из виду. В 14:22 Тайхерт отправляет в штаб еще одну радиограмму, в которой докладывает о попытке поддержании контакта с крейсером и отсутствии возможности для атаки. В 15.10 на U 456 снова устанавливают визуальный контакт с «Эдинбургом» и на этот раз Тайхерту необычайно везет - вражеский корабль, маневрируя, идет прямо на него. Лодка погружается и начинает предзалповое маневрирование. В 15.48 находясь на перископной глубине Тайхерт замечает, что крейсер меняет курс, но через 10 минут снова ложится на прежний. Затем снова следует смена курса. В это время на лодке совершенно некстати запотевает командирский перископ, и Тайхерт маневрирует под водой, руководствуясь данными акустика.

В 16.10 командир U 456 в очередной раз поднимает перископ и видит крейсер, двигающийся зигзагом в его направлении. Но из-за запотевания перископа вражеский корабль виден очень расплывчато и нечетко, что мешает Тайхерту точно определить элементы движения цели. Тогда Тайхерт определяет их на глаз: скорость 20 узлов, курс 180 градусов, расстояние 4000 метров и отдает команду приготовить к стрельбы торпедные аппараты 1, 2 и 4. В 16.18 лодка веером выпускает три торпеды. Через 80 секунд, что приблизительно соответствовало расстоянию в 1200 метрам, на U 456 слышат два следующих друг за другом взрыва. Торпеды попадают в крейсер, причиняя ему тяжелейшие повреждения - «Эдинбург» имеет большую пробоину в левом борту от попадания первой торпеды и лишается после попадания второй двух винтов и руля.

U 456 (фото с subsim.com)

Но на U 456 дела, правда, дела тоже идут не самым лучшим образом. Сразу после залпа лодка начинает «брыкаться» и на короткое время показывает свой нос на поверхности. Тайхерт, во избежание обнаружения, приказывает инженер-механику взять ее под контроль и вернуть ее на перископную глубину. Приказ исполняется, но в запотевший перископ ничего кроме пятен не видно. Это вынуждает командира ПЛ принять решение о всплытии. U 456 появляется на поверхности в 16.32 и Тайхерт видит результат своей атаки: имеющий крен «Эдинбург», описывает циркуляцию на скорости 5-6 узлов. Корабль окутан желтым дымом. Лодка погружается для того, что бы попытаться добить противника, но это решение было видимо весьма оптимистичным, так как перископ выходит из строя окончательно.

В 16.50 акустик докладывает об обнаружении шума винтов нескольких эсминцев, приближающихся к лодке. Тайхерт прекращает все попытки атаковать крейсер и уходит на безопасное расстояние, что бы избежать контратаки неприятеля. Лодка проводит под водой несколько часов и появляется на поверхности только в 19.45, что бы снова начать поиск поврежденного крейсера. В 20.20 U 456 устанавливает визуальный контакт с «Эдинбургом», рядом с которым находятся несколько эсминцев. Тайхерт посылает в штаб доклад о своем успехе:
"16.18. Два попадания во вражеский крейсер типа "Белфаст", квадрат АС5519, дистанция 1000 метров, глубина 4. На корабле сильный пожар. Имеет крен. Повторная атака невозможна из-за волнения на море и запотевания перископа. Через 30 минут после атаки появились вражеские эсминцы!"

Не имя возможности добить крейсер Тайхерт держался поблизости, передавая сообщения в штаб о его местонахождении, пока лодка не была замечена и загнана под воду эсминцами. Но покидать место событий U 456 просто так не собиралась. Тайхерт продолжил поиск «раненного» крейсера.

Получив сообщение U 456, Шмунд приказывает выйти в море на поиски конвоя трем германским эсминцам: «Герман Шеманн», Z-24, Z-25. Данное соединение кораблей под командованием капитана цур зее Шульце-Хинрикса обнаружило QP-11 на следующий день после полудня. Но успех немцами был достигнут достаточно скромный - эсминцы сумели потопить лишь одно судно (советский пароход «Циолковский»), так как британский эскорт оказал им яростное сопротивление, лишив возможности Шульце-Хинрикса добиться большего успеха. Тогда Шмунд перенацеливает своих «охотников» на другую цель, эсминцы получают приказ начать поиск «Эдинбурга».

Шульце-Хинрикс обнаружил крейсер и его сопровождение утром 2 мая. В 6:17 между британскими и немецкими кораблями начался бой, в ходе которого обе стороны понесли потери. Британцы серьезно повредили «Герман Шеманн», немцам же удалось нанести тяжелые повреждения британским эсминцам «Форестеру» и «Форсайту», а так же одна из выпущенных им торпед попала в «Эдинбург», который, тем не менее, все еще держался на плаву. Однако, не смотря на то что, ситуация складывалась в пользу немцев, Шульце-Хинрикс приказал Z-24 и Z-25 выйти из боя и заняться спасением экипажа «Шеманна», который был добит ими после того, как с него была снята большая часть экипажа. Закончив с «Шеманном» немецкие эсминцы начали возвращение на базу.

Для британцев такой исход событий был весьма благоприятен, но спасти «Эдинбург» у них уже не оставалось никаких шансов. Крейсер был обречен. Сняв экипаж с помощью подошедших британских тральщиков и советского СКР, в 8:52 эсминец «Форестер» выпустил в «Эдинбург» торпеду, после попадания, которой, крейсер затонул. Находящийся недалеко от места сражения Тайхерт так описал произошедшие события:
«6:29 ч., На поверхности начался артиллерийский бой. Постоянно слышны артиллерийские залпы - адский концерт, который продолжается до 8:25 ч. В 8:52 ч., внезапно слышны очень сильные шумы. Зловеще! Крейсер затонул».

Адмирал Губерт Шмунд отдал лавры победителя над крейсером U 456, так как посчитал ее вклад в гибель крейсера более существенным, чем действия кораблей Шульце-Хинрикса. Но тем не менее, «дырку» для ордена Тайхерту сверлить не пришлось. Наградой за «Эдинбург» стало лишь упоминание его имени в германской прессе и не более. Вероятно, знай немцы о грузе британского крейсера, Рыцарский Крест он бы мог получить еще при жизни.

При создании этой заметки использовались следующие источники:
KTB U 456
K. Adrian " Kapitanleutnant Max-M.-Teichert" А. Сергеев "
Германские подводные лодки в Арктике 1941-1942"

(Дополнение к "Волки Атлантики")

В 1936 году гражданская война в Испании складывалась не в пользу республиканцев, несмотря на то, что Сталин, втайне от мирового сообщества, помогал республиканскому правительству Кабальеро. Советские лётчики и танкисты, переодетые в испанскую военную форму, накапливали опыт ведения боев в воздухе и на земле. Осенью франкисты наступали и республиканцы были всерьез озабочены судьбой золотого запаса Испании, четвертого по величине в мире после США, Франции и Британии. Восемь тысяч ящиков с золотыми слитками, общим весом 635 тонн, они укрыли в горах, близ морского порта Картахена.
Сталин предложил республиканцам временно спрятать золото в России. А те и доверились. В середине октября ценный груз был погружен в трюмы четырех советских судов и доставлен на Черное море, в Одессу, откуда спец-эшелоном отправлен в Москву. Получив золото, Сталин отдал приказ Казначейству переплавить слитки и поставить на них советское клеймо. Что и было сделано. Возвращать золото владельцам вождь пролетариев не планировал.

В начале 1942 года Сталин оплачивал союзникам военные поставки. В бомбовый погреб крейсера «Эдинбург» было погружено 93 ящика с золотыми слитками весом в четыре с половиной тонны, стоимостью 2 миллиона 320 тысяч 620 долларов по тогдашнему курсу. Конвой QP-11 в составе которого был и крейсер, покинул Мурманск 29 апреля, возвращаясь в Англию. "Эдинбург" был гордостью Королевского Флота. Почти 200 метров в длину, он развивал скорость в 32 узла, что в те дни приближалось к скорости быстроходных торпедных катеров. Напичканный вооружением крейсер был способен отражать атаки противника с воздуха и с моря.

Мало кому известен факт, что создать такой крейсер англичанам помог...Гитлер. Об этом упоминает в своих мемуарах его личный ординарец майор СС Хайнц Линге. Ординарец-телохранитель обязан был следовать за фюрером повсюду, присутствовал он и на военных совещаниях.
В молодые годы Гитлер увлекался рисованием, писал маслом, а его акварельные пейзажные наброски и поныне прячутся в частных коллекциях. Став канцлером он проявил себя и как дизайнер. С архитектором Шпеером он работал над архитектурой городов Третьего Рейха (аналогично, в городах бывшего СССР до сих пор сохранились здания сталинской архитектуры), работал и с военными конструкторами. Тяжелый танк «Тигр» был его совместным проектом с Фердинандом Порше, а всем известный автомобиль Фольксваген-жук был нарисован лично Гитлером и до сих пор прототипы этого авто бегают на дорогах всех стран мира. Гитлер проектировал и автобаны, требуя от конструкторов такого покрытия, которое бы выдерживало посадку самолетов.

Фюрер был хорошо осведомлен о конструктивных особенностях морских кораблей и, как пишет Линге «на технических конференциях своими вопросами часто ставил в тупик экспертов в строительстве морского флота, требуя немедленного ответа». Однажды Гитлер предложил эскизы корабля с системой катапульты для малых самолетов, которые в морском походе прятались бы под верхней палубой. Конструкторы критически встретили идею, указав на то, что в мире нет аналогов такому проекту, следовательно это «не классика».
Вскоре, в один из дней, во время ланча с военачальниками Гитлеру доставили депешу, в которой сообщалось, что англичане приступили к строительству корабля с катапультой для взлета самолетов. С улыбкой триумфатора фюрер передал депешу своему морскому адьютанту адмиралу фон Путткамеру: «Британцы строят такой корабль и отныне впредь это можно считать классикой». Смущенный адмирал не знал что на это ответить. Этим кораблем и был крейсер «Эдинбург». Взлетавший с его палубы с помощью катапульты самолет отрабатывал свою задачу в воздухе и приводнялся рядом с крейсером. На борт его поднимали специальным краном, который хорошо виден на снимке. Груз золота находился в каземате, расположенном под палубой именно в той части корпуса.

На выходе из Мурманска конвой засекла воздушная разведка немцев. Морские волки адмирала Дёница уже поджидали свою жертву. На следующий день 30 апреля, в Баренцевом море подлодки и надводные корабли адмирала атаковали и расстреляли крейсер. Англичане затопили беспомощный «Эдинбург», чтобы золото не досталось немцам, отметив место затопления на карте. Морская могила крейсера находится приблизительно в точке 72.00N 35.00E, на глубине 245 метров.

В 1954 году Британское правительство предложило компании «Risdon Beazley» провести спасательные работы и вытащить золото, но в послевоенные годы водолазные службы всех стран Балтики, включая советский «Эпрон» были заняты расчисткой фарватеров и каналов, поднимая со дна тысячи тонн различного добра. Проект «Эдинбург» отложили на потом.

Прошло еще четверть века, к концу семидесятых новейшие технологии уже позволяли водолазам работать на больших глубинах. Англичан стала тревожить мысль, что однажды русские возьмут инициативу в свои руки и сами поднимут золото. Несколько спасательных компаний предложили варианты, сводившиеся к тому, чтобы подводными взрывами разломать корпус крейсера и вытащить золото, которое удастся найти. Контракт выиграла спасательная компания «Jessop Marine», предложившая иной способ подьема сокровищ, а именно – специальными резаками вырезать дыру в корпусе, проникнуть вовнутрь и вытащить всё золото, без потерь.

В апреле 1981 года поисковое судно компании, уже на десятый день поисков, обнаружило крейсер и фотокамеры управляемого батискафа сделали снимки корабля. В конце августа на место прибыло судно с необходимым оборудованием и тщательно отобранным отрядом водолазов, способных выдерживать критические перегрузки. Спасательная команда приступила к работам на условиях «no cure no pay», то есть, если золото не будет поднято, они не получат ничего. Ни один из водолазов до того не работал на таких глубинах, да еще в арктических водах, поэтому после первых погружений они страдали от инфекции, проникавшей сквозь их продавленные ушные перепонки. Они страдали от боли ушибленных или ошпаренных горячей водой конечностей, циркулировавшей в их костюмах, чтобы предохранить организм от переохлаждения и смерти в ледяной воде. После погружений, чтобы не умереть от декомпрессии, водолазы жили в специальной барокамере, дыша смесью гелия с кислородом, работая посменно.

Первый слиток вытащили 15 сентября. За три последующие недели они подняли 431 золотой слиток, но в начале октября начало сезона зимних штормов вынудило свернуть работы. По условиям контракта спасатели получили 45%, остальное было разделено между двумя странами, где одну треть получила Британия и две трети досталось СССР. Спасатели выручили 142 миллиона долларов и если вычесть половину суммы на расходы по экспедиции, то оставшиеся 70 миллионов, наверное, окупили их страдания и риски.

В трюме крейсера остались 34 слитка. С тех дней прошло более тридцати лет, технологии шагнули далеко вперед и кто знает, может в Баренцевом море уже побывали пираты-охотники за сокровищами. Ведь цена унции золота за три десятка лет взлетела в сто раз! Золотишка в трюме крейсера осталось еще миллионов на пятьдесят, это точно!

Рецензии

Cпасибо за интересные рассказы.Маленькое уточнение в СССР было вывезено 510 тонн испанского золота. Телеграмма с решением высшего политического руководства СССР пришла в Мадрид 20 октября. К этому времени золото было вывезено из Мадрида в Картахену и хранилось в старых пороховых погребах недалеко от порта. Около 510 тонн (если быть предельно точным, 510 079 529,3 грамма) золота, запакованного в 7800 ящиков стандартного типа (по 65 кг каждый), было распределено между четырьмя советскими судами, доставившими в Картахену оружие и боеприпасы. Золото было в слитках, брусках, монетах, включая редкие нумизматические экземпляры. На суда погрузка шла по ночам с 22 по 25 октября: на "Неву" - 2697 ящиков; "КИМ" - 2100; "Кубань" - 2020; "Волголес" - 963. Все происходило в глубочайшей тайне. В целях конспирации А. Орлов именовался "мистером Блэкстоном из Национального банка США", которого якобы сам президент Рузвельт лично направил в Испанию для перевозки золота в Вашингтон. Лишь семь человек во всей Испании были посвящены тогда в операцию, с советской стороны двое были в курсе дела - Орлов и Розенберг.
К 6 ноября золото поместили на хранение в Наркомфин СССР.
Позднее был составлен акт о приемке золота, который в 15 февраля 1937 г. подписали посол Испанской Республики М. Паскуа, нарком финансов СССР Г. Гринько и заместитель наркома иностранных дел Н. Крестинский. Экземпляр акта отправлен республиканскому правительству. 24 апреля 1937 г.

Слитки крейсера «Эдинбург»

28 апреля 1942 года из порта Мурманск в открытое море вышел грузовой конвой британских военных кораблей, которые возглавлял крейсер «Эдинбург». На его борту находился сверхсекретный груз — 465 слитков советского золота по 11-12 кг каждый. Крейсеру предстояло выполнить секретную миссию: доставить золото в США в счет оплаты военных поставок Советскому Союзу по ленд-лизу.

Но до американского порта назначения крейсер не дошел. 30 апреля две немецкие подводные лодки выстрелили в него торпедами. Две попали в середину корпуса. Крейсер остановился, на нем начался пожар, он накренился, части команды удалось спастись. Но немцы, выследившие солидную добычу, жаждали добить британца. На подмогу подводным лодкам прибыли два фашистских эсминца. И снова две торпеды попали в корпус. Однако завершили гибель корабля свои, англичане. Они не хотели, чтобы крейсер достался врагу, и сами торпедировали его. «Эдинбург» вместе с ценным грузом ушел на дно Баренцева моря.

Это была большая потеря и для Советского Союза, и для его союзников. И хотя ценный груз успели застраховать с обеих сторон и выплаты состоялись в валюте, тем не менее золото самой высокой пробы объемом свыше 5,5 т оставалось лежать на дне Баренцева моря. И никто не помышлял о его подъеме. Казалось, оно пропало навсегда. После окончания войны Британия объявила место затопления крейсера «Эдинбург» «военной могилой». divnomorskoe.ru цены на проживание дивиноморск на конец августа начало сентября Это означало, что любые попытки спуститься к кораблю будут пресекаться по закону, а проникнувшие в его трюмы станут преступниками.

И все же разговоры о необходимости поиска судна и попытки поднять хотя бы часть золота начались в начале 1950-х годов. Британцы опасались, что Советы могут опередить их. Опыты с проведением глубоководных работ активно проводились и той и другой стороной. Все указывало на то, что недалек день, когда одна из сторон объявит о начале операции. Надо было что- то предпринимать. Британцы неоднократно выходили в море, спускали водолазов, но техника тех лет, суровые погодные условия в Баренцевом море, холодная вода и значительная глубина залегания судна — около 250 м — не позволяли проникнуть в трюм судна.

Идеей опуститься к «Эдинбургу» в конце 1970-х годов загорелся профессиональный водолаз, который работал на морских буровых площадках, Кейт Джессоп. Это с его подачи в глубоководные скафандры стали подавать обогащенную смесь гелия с кислородом. Теперь водолазы могли долгое время спокойно работать на большой глубине.

В 1979 году Кейт Джессоп вместе с одной норвежской фирмой приступил к поискам затонувшего судна. В результате они довольно четко определили его местонахождение. Теперь оставалось официально объявить о цели своей подводной экспедиции британскому правительству, найти соответствующих спонсоров и подходящее судно с водолазным оборудованием.

Через год Джессоп создал собственную фирму, к которой подключилась британская и западногерманская компании. Таким образом, в распоряжении Джессопа оказалось современное судно и специальное водолазное и поисковое оборудование. Спуски начались в мае 1981 года. В первый же день водолазы обнаружили судно и сняли небольшой видеофильм, который как документ предъявили правительствам Великобритании и СССР.

С этого момента между Москвой и Лондоном начались официальные переговоры. Стороны договорились, что все затраты по подъему слитков несет фирма Джессопа. Audi q5 купить бу - ЛДФ , официальный дилер. Автосалон в Москве. В случае неудачи никакой компенсации она не получит. В случае же удачи его фирме полагается 45 % от найденного золота, а 55 % в пропорции 2:1 делят между собой Москва и Лондон.

Основные подъемные работы проводились в сентябре того же года. Десять водолазов вели работы на глубине 250 м, все они жаловались на недомогание. После нахождения первого слитка золота работы активизировались. За три недели на поверхность подняли 431 слиток общим весом 5129 кг. За всеми работами вели наблюдение представители британской и советской сторон. На «Эдинбурге» оставалось еще 34 слитка. Но погода ухудшилась, водолазы вымотались, и было принято решение прекратить работы. Общая сумма поднятого драгоценного металла составила 81 миллион долларов. Личная доля Кейта Джессопа составила более трех с половиной миллионов долларов.

Спустя пять лет, в 1986 году, британцам удалось поднять еще 29 слитков. Но Джессоп в этой операции уже не участвовал. Оставшиеся 5 слитков искать не стали.

В сентябре 1986 года английское водолазное судно «Дипвотер-2» пришло в Баренцево море и встало в точке над затонувшим на глубине 260 метров британским крейсером «Эдинбург». После пятилетнего перерыва была продолжена глубоководная операция по спасению золотого груза. Экспедиция 1981 года из-за начавшихся осенних штормов не смогла довести до конца спасательные работы: из предполагаемых 465 золотых слитков весом 11—13 килограммов каждый с борта крейсера был поднят 431.

В конце апреля 1942 года «Эдинбург» во главе конвоя судов вышел из Мурманска в Англию. Крейсер был построен незадолго до войны. Его водоизмещение - 10 тысяч тонн, длина 174 метра, толщина бортовой брони до 8 сантиметров; он был вооружен трех-, четырех- и шестидюймовыми орудиями, торпедными аппаратами. На борту крейсера находилось, по имеющимся сведениям, около пяти с половиной тонн золота - для большей безопасности драгоценный груз поместили в артиллерийский погреб. Золото предназначалось для уплаты за военные поставки нашим союзникам по антигитлеровской коалиции.

30 апреля крейсер «Эдинбург», оторвавшийся от кораблей противолодочной обороны, был торпедирован фашистской подводной лодкой. По свидетельству очевидцев, первый удар был нанесен в борт, второй - в корму, был поврежден винторулевой комплекс, в результате чего «Эдинбург» потерял ход, но еще оставался на плаву.

Из охраны конвоя на помощь крейсеру поспешили два английских и два советских эсминца - «Гремящий» и «Сокрушительный», а также буксир и посыльное судно. Создалась благоприятная обстановка для отбуксировки в Кольский залив. Но второго мая возле неуправляемого крейсера появились три эсминца и самолеты-торпедоносцы противника и открыли по нему шквальный огонь. К этому моменту наши военные корабли, израсходовав запасы топлива, ушли бункероваться на базу, и в бой вступили английские эсминцы, которые вели непрерывный обстрел вражеских кораблей, искусно маневрировали, ставили дымовые завесы, не давая наносить торпедные удары по «Эдинбургу». Буксир и посыльное судно, сделав несколько выстрелов, вышли из боя, чтобы не мешать маневрам эсминцев.

К исходу сражения противник сумел послать третью торпеду в корму крейсера, после чего «Эдинбург» еще больше накренился. Фашисты тоже понесли потери. Один эсминец был уничтожен, второй сильно поврежден и под прикрытием третьего ушел из района боя.

Дополнительные подробности этих событий недавно сообщил Евгений Александрович Радугин - командир отделения сигнальщиков сторожевого корабля «Рубин», направленного штабом флота в район боевых действий (к этому времени экипаж «Рубина» имел на своем боевом счету сбитые самолеты и потопленную подводную лодку противника). Во время морского сражения обстановка непрерывно менялась, видимость была плохая, поэтому Радугин сообщает лишь некоторые штрихи боя - как они ему запомнились.

«30 апреля 1942 года,- пишет Радугин,- сторожевой корабль вышел из Полярного и взял курс на север с задачей: найти и вступить в охранение английского крейсера «Эдинбург», торпедированного немецкой подводной лодкой в точке, лежащей в 250 милях к северу от Кольского залива. В штабе сообщили: около крейсера находятся два английских эсминца (видимо, как раз в это время наши эсминцы ушли бункероваться.-В. М.), крейсер сильно поврежден, но все-таки имеет ход около шести узлов и движется к нашим берегам; из Кольского залива к нему на помощь вышли пять английских тральщиков и один советский буксир; по данным разведки, с фашистских баз на норвежском побережье вышли в море несколько эсминцев и подводных лодок.

Баренцево море было сравнительно спокойным (4-5 баллов), но непрерывные снежные заряды ограничивали видимость порой до нуля. Выйти в этих условиях точно на крейсер (при отсутствии радиолокатора) было непросто. Но «Рубин» вышел - 1 мая в 17 часов 30 минут мы обменялись с крейсером опознавательными сигналами и вступили в его охранение от подводных лодок. С крейсера запросили наши координаты. Мы их тут же сообщили.

Как выглядел «Эдинбург»? Укороченным. Взрывом торпед у него оторвало корму вместе с нижней трехорудийной башней главного калибра. Листы палубного настила загнулись кверху и почти закрывали верхнюю башню... Стоял он на ровном киле. Тральщики и буксир, вышедшие на четыре часа раньше нас, появились около 23 часов 1 мая, причем не с юга, как мы, а с северо-запада. С этого момента началась буксировка «Эдинбурга». При этом не все ладилось, так как буксир был маломощным. Тогда утром 2 мая два тральщика встали по бортам, а буксир - впереди, и вот в такой упряжке дело сразу пошло на лад - скорость заметно увеличилась. Но в начале девятого появились немецкие эсминцы, о чем возвестил орудийный выстрел по левому борту крейсера. Буксир сразу отошел на юго-запад, а все тральщики и оба эсминца переместились на левый борт. Мы оказались с правого борта, помня о том, что на поиски «Эдинбурга» вышли и подводные лодки противника. Бой разгорался, но снежные заряды скрывали от нас не только немцев, но и англичан. Сколько было немецких эсминцев и как они расположились, можно было только гадать по выстрелам.

Зная, что со стороны англичан в бою участвуют семь боевых кораблей, мы все внимание уделили поверхности моря, ожидая появления перископа или рубки подлодки. И когда вдруг из снежной пелены появился эсминец, нам оставалось только гадать - чей он? - так как силуэты английских и немецких кораблей схожи. Дальше события развивались очень быстро. Эсминец, повернув на 90° влево, поднял на мачтах фашистские флаги, дал залп по нашему кораблю и на самом полном ходу устремился к крейсеру. Обогнув его с кормы, он лег на параллельный курс и выпустил торпеды. Ему навстречу спешил английский эсминец. Н о было поздно: в тот момент, когда оба эсминца, чуть не протаранив друг друга, отвернули от крейсера -- один влево, другой вправо - раздался мощный взрыв - торпеда попала в борт крейсера, и он стал крениться. Эсминцы удалялись, но расстояние между ними не превышало 50 метров. Первым дал залп из орудий английский эсминец - и промахнулся. Ответный залп немцев достиг цели - снаряд попал в машинное отделение, поднялся столб пара, и английский эсминец встал. А по уходящему эсминцу фашистов крейсер дал залп из носовой башни. Но дальше мы не могли ничего видеть - снег опять накрыл корабли...»

Команда «Эдинбурга» и возвращавшиеся в Англию моряки с погибших в предыдущих конвоях судов - всего 750 человек - перебрались на подошедшие вскоре корабли сопровождения и были отправлены в советский порт Полярный на Кольском полуострове, откуда со временем вернулись домой.

Чтобы «Эдинбург», все еще остававшийся на плаву, и золотой груз не достались врагу, крейсер по приказу командира конвоя английского контр-адмирала Бонэма-Картера был потоплен тремя торпедными выстрелами. А вместе с ним в морские глубины ушел и груз золота.

Около сорока лет пролежал «Эдинбург» на дне Баренцева моря. За это время появились глубоководная техника, радионавигационное оборудование и водолазное снаряжение, позволившие приступить к поиску и спасению золотого груза. Накопился также опыт длительного пребывания человека под водой и последующей декомпрессии.

По инициативе нашей страны в 1981 году было заключено советско-английское соглашение и подписан контракт с фирмой «Джессоп марин рикавериз лимитед» на условиях «без спасения нет вознаграждения». Все расходы по проведению поисковых и спасательных работ до благополучной выгрузки золота в согласованных портах несла фирма. По контракту извлеченный драгоценный груз делился между Великобританией и Советским Союзом в пропорции одна треть - две трети.

Выбор партнера для выполнения этой операции был обусловлен прежде всего тем, что «Эдинбург», затонувший вместе с частью экипажа, считается английским военным захоронением, и наша страна полностью признает этот статус - неприкосновенность братской могилы - и вытекающие из него соответствующие права Великобритании. Компания являлась головной фирмой-координатором, с которой сотрудничали три фирмы, располагающие соответствующими судами, радионавигационным и глубоководным оборудованием и имеющие опыт работы на буровых установках в глубинах Северного моря.

Поиски затонувших сокровищ предпринимались в мире и раньше. Только во время первой и второй мировых войн были потоплены тысячи военных кораблей, транспортных и пассажирских судов. Вместе с ними ушли на дно грузы золота, серебра, бронзы... Об этом уже писалось, а одна из книг называлась «600 миллиардов под водой». Эта цифра является, конечно, плодом воображения автора, Гарри Ризберга, но стоимость погребенных на морском дне сокровищ действительно очень велика.

Успешными были следующие, например, операции. Пароход «Египет» потерпел крушение и затонул 20 мая 1922 года вблизи острова Уэссан на глубине 120 метров. На борту находилось пять тонн золота и десять тонн серебра в слитках и монетах. Найден итальянской компанией «Сорима» в 1930 году, которая в течение четырех лет подняла 95 процентов драгоценного металла.

Грузовое судно «Эмпайр Мэнор» погибло в январе 1944 года в районе острова Ньюфаундленд на глубине 90 метров. На расколовшемся пополам судне находился ящик с семьюдесятью золотыми слитками общим весом немногим более тонны. Шестьдесят два из них были подняты в 1973 году английской компанией «Рисдон-Бизли».

Долгое время, до 1981 года, попытки обнаружить место гибели «Эдинбурга» оставались безрезультатными.

1 мая 1981 года английское поисковое судно «Даммтор» вышло в рейс. На побережье Норвегии были установлены радионавигационные передатчики для определения местонахождения экспедиционного судна с точностью до 30 метров, что обеспечило точный выход его на промерные галсы. На дно был опущен специальный маневренный аппарат (так называемое «око»), который по команде с борта мог плавно обходить затонувшие объекты и с помощью телекамер производить их дистанционный обзор. Цветное изображение передавалось наверх, на монитор, и одновременно шла видеомагнитофонная запись. Поиски увенчались успехом. В середине мая в судовом журнале появилась запись: «Эдинбург» обнаружен».

Было установлено, что крейсер лежит на глубине 260 метров с креном 90 градусов в наиболее благоприятном положении для спасательных работ - кверху пробоиной в правом борту. Казалось бы, через эту пробоину, величиной пять на пять метров, будет легко проникнуть внутрь, к расположенному неподалеку золотому грузу. Кстати, варианты спасательной операции отрабатывались на однотипном крейсере «Белфаст», превращенном в плавучий музей, который стоит сейчас на Темзе, в центре Лондона. Но золото, как известно, находилось в артиллерийском погребе, рядом с боеприпасами. Хотя, по мнению специалистов, они не могли взорваться, но все же сохранили свои боевые качества. Поэтому операция, естественно, представлялась опасной. Для ее выполнения отобрали группу самых опытных водолазов-глубинников из разных стран, возглавляемую Майклом Стюартом.

Затем, уже осенью, на смену поисковому судну в точке над затонувшим крейсером встало спасательное судно «Стефанитурм», которое обычно работает в Северном море, обслуживая буровые вышки на морских нефтепромыслах. На его борту имелись барокамеры, колокол для подводных спусков и другое специальное оборудование для работ на больших глубинах.

Операция началась.

Первый раз на глубину ушли три водолаза, но колокол оказался тесен для троих, и в дальнейшем стали погружаться по двое. Впоследствии это обстоятельство учли и во второй экспедиции использовали колокол, рассчитанный для погружения втроем.

Итак, первоначально предполагалось пробраться к золоту через пробоину в борту. Но там обнаружили груду искореженного металла. Тогда, чтобы добраться до переборки артиллерийского погреба, прорезали отверстие в том же правом борту. Но промежуточное помещение - топливный танк - тоже оказалось загроможденным обломками рухнувшей палубы и других конструкций. А когда вскрыли переборку, обнаружили целые завалы из песчаных наносов, водорослей, мазута, обломков труб. Пришлось расчищать, работая зачастую в сплошной темноте, на ощупь, в облаке ила, который отсасывали специальным устройством. Но полностью рассеять это облако, не пробиваемое даже самым ярким светом, не удавалось.

Так продолжалось до 16 сентября. Только через пятнадцать суток после начала работ по расчистке проходов к артиллерийскому погребу Джон Россье, двадцативосьмилетний водолаз из Зимбабве, нашел первый слиток под номером КР0620. Каждый на судне подержал его в руках...

Сначала слитки поднимали в сварной металлической корзине - по сорок штук, но корзина застревала в загроможденном обломками трюме, и тогда решили применить капроновый мешок на двадцать слитков.

На борту «Стефанитурма» было двадцать пять специалистов-подводников (а всего шестьдесят членов экипажа), из них пятнадцать непосредственно участвовали в глубоководных спусках - работали в три смены по два человека. Находились они на судне в жилых барокамерах, а на крейсер их доставляли в своеобразном подводном лифте - водолазном колоколе.

Наступило время осенних штормов. Сильные ветровые течения сносили судно с точки, да и водолазы устали: ведь на такой большой глубине до них еще никто не работал.

В день окончания глубоководных работ на воду был спущен венок и состоялась церемония в память погибших моряков крейсера «Эдинбург». Тогда во время морского сражения было убито шестьдесят английских военных моряков. Сохранившиеся чудом останки подняли на борт спасательного судна, накрыли государственным флагом Великобритании, с тем чтобы отдать почести погибшим...

Когда во время первой экспедиции я прибыл на борт «Стефанитурма», 431 слиток - стоимостью более сорока миллионов фунтов стерлингов - находился в так называемой золотой комнате, а попросту в обычной боцманской кладовой, под тремя замками, три разных ключа от которых порознь хранились у представителей министерства торговли Великобритании, компании, судовладельца. Кстати, один из слитков купила английская газета «Санди таймс» и разыграла его в лотерею.

Через иллюминатор барокамеры я увидел шестерых водолазов, которые ужинали, смотрели телевизор, во что-то играли, в общем, вели себя вполне обычно, хотя приборы на пульте управления показывали давление, соответствующее глубине 120 метров - декомпрессия началась с отметки 260 метров и продолжалась уже несколько дней. Я видел их лица крупным планом и не мог не заметить выражения глубокой усталости... В подсобном помещении висели перемазанные мазутом костюмы, в которых водолазы работали.

С приходом в Мурманск участники спасательной экспедиции возложили цветы к памятнику защитникам Заполярья и к мемориалу в честь союзников по борьбе с фашизмом...

Тогда же в Мурманске генеральный директор компании «Джессоп марин рикавериз лимитед» Кейт Джессоп сказал, что следующей весной экспедиция будет продолжена. Но только через пять лет в точке над затонувшим крейсером «Эдинбург» встало спасательное судно «Дипвотер-2». По новому советско-английскому соглашению право ведения глубоководных работ было передано английской фирме «Вартон Вильяме», которая участвовала в качестве фирмы-партнера в предыдущей экспедиции.

Еще до прихода в точку водолазы вошли в барокамеры, как бы начав постепенный спуск на глубину. Первое погружение, произведенное 4 сентября, установило, что за прошедшие после первой экспедиции годы в рабочих отсеках крейсера скопилось много наносов - их пришлось удалять, используя специальную аппаратуру. 7 сентября, когда подняли пять золотых слитков, спасательные работы были приостановлены: даже самая совершенная техника не позволила продолжить глубоководные спуски во время шторма.

Участников экспедиции, кстати, волновала версия, основанная на архивных и литературных источниках, по которой количество погруженного в 1942 году на «Эдинбург» золота удваивается. К примеру, адмирал А. Г. Головко - он во время войны командовал Северным флотом - в книге своих воспоминаний «Вместе с флотом» пишет: «Крейсер был добит английскими кораблями и пошел на дно вместе с грузом золота, составлявшим около десяти тонн».

Водолазами, спускавшимися с «Дипвотер-2», был вскрыт и тщательно обследован соседний с артиллерийским погребом отсек, куда, вероятнее всего, могла быть погружена предполагаемая вторая партия золотого груза. Все это помещение было заставлено ящиками с пиротехникой, на обследование и перестановку которых ушло полтора суток. Но золота там не оказалось.

Двадцать три погружения совершили с «Дипвотер-2» двенадцать водолазов-глубинников. На судне они находились в трех барокамерах с последующим периодом декомпрессии двенадцать суток. На глубину 215 метров отправлялись в водолазном колоколе, который оборудован специальным устройством - оно компенсирует при волнении раскачку колокола и обеспечивает нормальное погружение. Далее - до крейсера - водолазы погружались самостоятельно, по двое, неся за собой целую систему жизнеобеспечения из трубопроводов и кабелей; с их помощью подавались дыхательная смесь и вода для обогрева, велись связь, телевизионный осмотр, освещение объекта и другие работы. Применялись эластичные водолазные костюмы мокрого типа с водяным обогревом до 75 градусов. Дело в том, что когда человек дышит гелио-кислородной смесью под соответствующим глубине давлением - в данном случае 23,5 атмосферы,- он начинает мерзнуть даже при 35 градусах. К тому же в придонных слоях низкие температуры. При ведении работ третий водолаз для страховки находился в колоколе.

Как известно, в море судно дрейфует под воздействием ветра, волн, течений. Чтобы удержать корабль без якоря в нужной точке, на борту «Дипвотер-2» была установлена система динамического позиционирования, которая по сигналам двух гидроакустических буев, опущенных на глубину, определяла отклонение судна от крейсера. Обработав эти данные, ЭВМ давала команду подруливающим устройствам, удерживающим «Дипвотер-2» в заданной позиции. И все же при сильном шторме, когда скорость ветра достигала 22 метров в секунду, погружаться было нельзя.

По документам, после первой операции на крейсере оставалось 34 золотых слитка, без учета предполагаемой второй партии золота,- рассказал принимавший участие в спасательной экспедиции представитель Министерства морского флота СССР Игорь Николаевич Ильин.- Во время второй операции обнаружено и поднято 29.

Остальные пять, находившиеся в носовой части артиллерийского погреба, разнесенной снарядом во время боя, бесследно исчезли среди искореженного металла. Это подтвердил и телевизионный осмотр объекта.

Расположенные в непосредственной близости от золотого груза боезапасы - снаряды различного калибра, мины, гранаты, патроны - к счастью, не помешали работам.

От мазута, вытекшего из топливных танков, поднятые слитки отмывали керосином, возвращая им благородный блеск. Общий вес спасенного во второй экспедиции золота составляет 345 килограммов. Оно оценивается примерно в три миллиона фунтов стерлингов.

В ходе двух экспедиций, названных в зарубежной прессе «операцией века», с крейсера «Эдинбург» на поверхность извлечено девяносто девять процентов от примерно пяти с половиной тонн драгоценного металла. За последнее время это наиболее удачная крупномасштабная операция по поиску и спасению затонувших сокровищ. С учетом всех обстоятельств можно сказать, что такие сложные глубоководные работы выполнялись свободно плавающими водолазами впервые.

После успешного завершения операции спасенный золотой груз был разделен на борту «Дипвотер-2» между Советским Союзом и Великобританией в оговоренной пропорции; обе стороны должны отчислить по 45 процентов своей доли в пользу фирмы, поднявшей со дна моря драгоценный груз.

Десять слитков на борту «Дипвотер-2» отправились в Англию. Девятнадцать были перегружены в Баренцевом море - с помощью телескопической стрелы двумя партиями (для уменьшения риска) - на советское судно.

Вряд ли когда еще придется подержать в руках слиток золота весом свыше 12 килограммов, пролежавший на дне Баренцева моря почти сорок пять лет. На благородном металле изображены серп и молот, выбито «СССР, Москва». И проба - 999,9.

Баренцево море - Мурманск - Москва

Мы уже как-то привыкли к тому, что золото на затонувших кораблях находят где-то в южных теплых морях. Но иногда золотые слитки поднимают и в наших северных морях. Так, в 1981 году в Баренцевом море с затонувшего крейсера «Эдинбург» было поднято более 5 тонн золотых слитков. И клейма на них стояли не испанских или английских королей, а – Советского Союза. Но обо всем по порядку.

В 1939 году британский королевский флот пополнился двумя новыми легкими крейсерами. Водоизмещение каждого из них составляло 10,2 тысяч тонн, каждый был вооружен дюжиной шестидюймовых орудий, многочисленными зенитками, развивал максимальную скорость 32 узла. В общем, близнецы, да и только. «Белфаст» благополучно пережил Вторую мировую войну и ныне стоит на Темзе в Лондоне, превращенный в корабль-памятник. Судьба «Эдинбурга» сложилась по-иному.

28 апреля 1942 года из Мурманска на запад отравился конвой QP-11: тринадцать транспортов под охраной шести эсминцев, четырех сторожевиков и вооруженного траулера. Недалеко от конвоя двигался, выписывая противолодочный зигзаг, крейсер «Эдинбург», на котором держал флаг контр-адмирал Бонхем-Картер. На борту «Эдинбурга» находилось 93 деревянных ящика, в которых содержалось 465 слитков золота — всего около 5,5 тонн драгоценного металла - частично оплата советских закупок в Великобритании и США, произведенных сверх программы ленд-лиза (поставки по ленд-лизу не подлежали оплате до окончания войны), частично - «обратный ленд-лиз»: поставлялось сырье для производства средств связи для СССР, которое использовалось для золочения контактов всего телефонного, радио- и навигационного оборудования производимого для советской армии, авиации и флота.

30 апреля в 187 милях к северу от Мурманска «Эдинбург» был обнаружен немецкой субмариной - У-456. В 16 часов 18 минут корпус крейсера содрогнулся от сильного взрыва по правому борту под кормовой башней - погиб весь ее расчет, а через несколько секунд второй столб воды и дыма встал над кормой. Это попадание и решило судьбу крейсера — он лишился двух винтов, руля и мог передвигаться только со скоростью 3,5 узла, с трудом управляясь машинами. 2 мая он был добит немецкими эсминцами и затонул в Баренцевом море.

Гибель «Эдинбурга» вызвала у английских и советских моряков взаимные упреки. Англичане ссылались на то, что ответственным за боевые действия на этом участке моря был Советский Союз. Упрекали в том, что советские эсминцы якобы покинули поле боя и ушли на базу праздновать 1 мая. Советские моряки считали, что героически сражающийся «Эдинбург» мог еще постоять за себя и был потоплен англичанами преждевременно. Золото и личные вещи команды можно было перегрузить на другие корабли. Все эти упреки были во многом несправедливыми. Крейсер потерял в бою 57 человек убитыми и 23 – ранеными. О потере золота обе стороны не упоминали и, казалось, эта тайна навеки похоронена на дне моря.

Но о «золотом крейсере» вспомнили спустя несколько лет после войны, когда несколько судоподъемных компаний, в том числе норвежская, изъявили готовность извлечь драгоценный груз. Однако англичане объявили корабль военным захоронением, следовательно, никто из иностранцев не имел права нарушать вечный сон полусотни моряков, разделивших судьбу «Эдинбурга».

Но в 70-х годах прошлого века появился человек, который поставил своей целью найти «Эдинбург» и поднять на поверхность золото. Этим человеком был неутомимый искатель приключений и отличный моряк Кейт Джессоп. Он раньше служил боцманом и обошел все побережье Скандинавского полуострова в поисках сведений о затонувших во время войны кораблях. От норвежских моряков ему удалось узнать приблизительные координаты места гибели «Эдинбурга». Джессоп организовал фирму и начал добиваться у СССР разрешения на проведение поисковых работ.

Только в апреле 1981 года было заключено советско-английское соглашение и подписан контракт с частной фирмой «Джессоп марин рикавериз». Фирма Джессопа заключила с британским правительством контракт, получила разрешение на работы в воинском захоронении и немедленно приступила к организации экспедиции. Контракт был заключен на общепринятых международных условиях: «Без спасения нет вознаграждения». По нему фирма Джессопа получала в случае успеха 45% стоимости спасенного груза. Все остальное делилось между английской и советской сторонами – 1:3.

Работы начались 9 мая 1981 года. 14 мая спасательное судно «Дамматор» обнаружило судно на глубине 250 метров, лежащим на дне на левом боку. Вторая стадия работ началась в сентябре 1981 года с использованием более приспособленного для такой операции судна «Стефанитурм». Всего был поднят 431 слиток золота общим весом 5129,3 килограмма. Из-за усталости водолазов и ухудшения погоды 5 октября было принято решение прервать работу по подъему груза. 9 октября «Стефанитурм» с золотом пришел в Мурманск.

Распределение золота было осуществлено согласно достигнутой договоренности и прав собственности на груз в соответствии с действующими правилами следующим образом: 1/3 - Великобритании, 2/3 - СССР. Спасатели получили в качестве оплаты за спасение 45 % спасенного золота.

Оставшуюся часть золота поднимали через пять лет, в сентябре 1986 года. Контракт на спасение груза был подписан с той же фирмой «Джессон Марин Рикавериз». Для подъема использовалось судно «Диипвотер-2». Было поднято 29 слитков весом 345,3 килограмма. Пять слитков золота весом 60 килограммов так и остались лежать на дне Баренцева моря.